На счету у Галины Польских — более 150 ролей в кинофильмах и сериалах. А первую роль она получила в 23 года — в фильме «Дикая собака динго». Галина Александровна продолжает работать практически без выходных. Встретиться с актрисой удалось только на съёмках телевизионного сериала «Хорошая жена».
— Галина Александровна, известно, что у разных актёров – разное отношение к съёмкам в сериалах. Вы лично чем руководствуетесь, когда на предложение сняться в сериале говорите «да»?
— Всегда в первую очередь смотришь, о чём кино, что прописано в сценарии, какая там история. Интересно ли это, будет ли смотреть зритель? Обдумываешь всё это. Что касается «Хорошей жены», то меня сначала зацепило содержание. Кроме того, я узнала, какая съёмочная группа будет, кто кого будет играть. Это тоже важно, ведь столько времени придётся быть вместе на одной площадке.
— Я знаю, что вы параллельно снимаетесь ещё в одном проекте.
— Это тоже сериал. Называется «Родительский комитет». Он — о школе. Эта тема немного подзабыта в кино: сейчас мало снимают о школах, учениках, родителях. Я там играю завуча, у моей героини разные проблемы, которые необходимо решать. А нравится эта история тем, что наконец-то обо всех этих важных школьных моментах будут рассказывать зрителям.
— То есть, у вас сейчас и секунды свободной нет?
— Да, очень тяжёлый период. Всё же съёмки в двух сериалах одновременно – дело непростое: день в этом, день – в том. Без перерывов. У меня даже в молодости такого не было, а сейчас же надо делать поправку на возраст. Но — так сложилось. И я этому рада. Ну, то есть не тому, что тяжело — а тому, что есть работа, что меня приглашают на участие в съёмках. Как видите, справляюсь.
— А если наконец появится свободный день — как будете отдыхать?
— Приведу себя в порядок — всё-таки все женщины любят преображаться. Разберу свой гардероб. Потом, у меня же ещё есть дача. Съезжу, проверю, как там дела обстоят.
— На даче что-то сажаете, выращиваете?
— Нет, я не огородник. Необходимо время, чтобы что-то выросло: надо посадить, поливать, ухаживать. За всем этим смотреть надо – получается, что надо практически жить на даче. У меня нет на это времени. Так что у нас на даче есть просто газоны и различные кустарники.
— Вас приглашают в телевизионные проекты, шоу?
— Вот недавно получила приглашение на один телеканал в очень популярную передачу. Хотят, чтобы я всё о своей жизни рассказала. Уже даже продюсер написал мне большое письмо. Но я отказалась – даже не знаю, почему. Когда я училась, а потом стала работать – к актёрам относились как к чему-то особенному. Теперь ничего этого нет. Телевидение рассказало всё о каждом: кто с кем, почему, когда, зачем. Жизненные разборки, которые обсуждают всей страной. Я понимаю, что сейчас все гонятся за рейтингами, но нельзя же до такой степени. Мне не интересно смотреть, кто кого обманул, кто у кого что украл. Лучше покажите нам что-то содержательное и красивое — это будет и приятнее, и интереснее, и полезнее.
— Но кому-то, наверное, интересно и такое – ведь не зря у таких передач довольно высокие рейтинги.
— Знаете, раньше у каждого подъезда стояли лавочки, сидели бабушки — они уже с утра выходили — и начиналось обсуждение соседей.
— Но согласитесь: сейчас звёзды стали ближе к людям, доступнее. У многих есть личные странички в социальных сетях, где артисты сами рассказывают новости о себе. А у вас есть такая?
— Есть одна. Но там только друзья — актёры, с которыми мы снимались. Так, иногда переписываемся — выкладываем фотографии, пишем поздравления. Но не более того.
— Но при вашей занятости как вы находите время на общение с близкими людьми?
— Они все при мне. Кстати, старшая дочь Ирада работает здесь вторым режиссёром. Но это случайно вышло. Обычно я не работаю с родными – это первый раз так получилось.
— Многие говорят, что с близкими сложнее работать: требовательность выше.
— Есть такое: страх, стеснение, зажатость. Когда мои дочки были маленькими, и я брала их с собой на съёмочную площадку, то говорила, например, костюмеру, чтобы она подальше с ними ушла гулять — лишь бы они не видели, как я играю. Тоже стеснялась.
— Вам что ближе: играть в театре или сниматься в кино?
— Тут нельзя сравнивать. Я раньше вообще была как-то против театра, мне казалось, это что-то такое условное. А в тяжелые 1990-е годы было мало работы, и тогда многие обратились к антрепризам. Сейчас театр возрождается: народ идёт на спектакли, а иногда — просто посмотреть на актёров: хочется увидеть нас не на экране, а вживую, наяву.
— Вы спокойно относитесь к своей популярности? Как реагируете, когда поклонники вас просят сфотографироваться с ними?
— Нормально реагирую. Как же я могу обидеть своего зрителя, отказать ему? Хочет он сняться со мной – пожалуйста, я с удовольствием это сделаю, и на вопросы после спектакля отвечу. Есть, конечно, актёры, которые отказываются, которым это не нравится. Ну, их тоже надо понять: ты только что отснялся, к тебе подошли с такой просьбой — и ты понимаешь, что человек будет эту фотографию кому-то показывать, хвалиться. И ещё ведь не известно, как ты получишься на этом снимке. Кто-то может сказать: «Да? Это она? Это она такая старая стала? О, ужас!» Но я и на такие вещи спокойно реагирую. Потому что всё хорошее будет храниться, а всё плохое – в том числе и плохие фотографии — затеряется и забудется.
Валерия Хващевская, «Северо-запад» (szaopressa.ru)