Он – один из самых востребованных и узнаваемых артистов. Хотя когда-то на вопрос «А кто это?» все обычно отвечали: «Ну, муж Апексимовой!» Или: «День рождения Буржуя!» Уже давно этот актер – самостоятельная единица, и называть его фамилию можно сейчас без всяких ассоциаций.
Один известный артист сравнил актерскую игру с ходьбой по канату. Он сказал: «Игра в театре – это когда канат натянут высоко, а игра в кино – когда канат лежит на полу». Вы с этим согласны?
Валерий Николаев: Знаете, игра в кино и в театре – и очень похожие, и очень разные вещи. В театре есть контакт со зрителем, и ты все время чувствуешь, как публика реагирует, как тебя понимает, воспринимает, как идет сцена. Все это происходит здесь и сейчас. Другой дубль будет на следующем спектакле. В кино можно что-то поправить при монтаже или сделать дубль. Но это останется, и останется очень надолго. Здесь тоже есть своя зона ответственности. «Накопление» у актера, естественно, происходит в театральных условиях. Но в кино тоже появляется все больше и больше таких возможностей. Если режиссер на площадке сначала начинает репетировать какие-то сцены и только потом снимать, результат, естественно, говорит сам за себя.
Валерий, вы как опытный человек, не единожды снимавшийся за границей, видите разницу в их кинопроизводстве и нашем?
Валерий Николаев: Принципиальная разница на самом деле отсутствует. Потому что если создался проект, люди готовы действительно заняться творчеством и у них для этого есть хотя бы минимальные возможности, то все получается. И, слава богу, этому есть много свидетельств.
Если посмотреть, как развивался творческий путь того же Спилберга, то можно заметить, что у него тоже были разные этапы, на которых он с каждым разом лучше и лучше познавал, что такое творческий и производственный процесс. Теперь, глядя на то, как он работает на площадке, ты понимаешь, что именно этим он завоевывает уважение.
Это прекрасно, когда артисты на площадке видят, что режиссер полностью в курсе всего, что происходит. Он понимает, как собрать весь процесс от начала до конца – как конструктор. Он действительно дирижирует. Он не боится принять идею, потому что знает, подойдет она или не подойдет. Вот это действительно настоящий режиссер, который сделает проект, сможет реализовать ту самую творческую инициативу, которая заложена в сценарии. И у нас много таких режиссеров. Это не всегда должно подтверждаться какими-то призами – это, наверное, больше подтверждается вниманием зрителей.
В молодости вы снимались в фильме «Настя», где вместе с вами играл Евгений Леонов и Александр Абдулов. Чему научились у мэтров?
Валерий Николаев: Я с удовольствием наблюдал за ними на съемочной площадке. Мы не так много пересекались, к сожалению. Но смотреть на них было, конечно, наслаждением.
Как балетмейстер вы поставили пять спектаклей в МХТ им. Чехова, а также балетную часть мюзикла «Моя прекрасная леди». Сейчас хореографическими постановками занимаетесь? И не хотите ли задействовать в каком-нибудь проекте свою молодую супругу Эльмиру Земскову, она ведь у вас талантливая воздушная гимнастка.
Валерий Николаев: Хореографическими постановками я сейчас не занимаюсь, других дел полно. А вот насчет Эльмиры идеи есть, но, как говорится, если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Как только у нас все срастется, я обязательно об этом расскажу.
У вас было много браков, и все ваши избранницы – творческие натуры. Ирина Апексимова, Дарья Повереннова. Гражданская жена певица Татьяна Овсиенко, с которой вы прожили четыре года, нынешняя супруга – цирковая артистка. У вас со временем выработалось понимание – как взаимодействовать с женщинами творческих профессий, многие ведь заверяют, что жить с ними очень сложно. Никогда не хотелось жениться на простой девушке, которая сидела бы дома и пекла пироги?
Валерий Николаев: Так складывалось. Видимо, творческие личности больше привлекали. А что касается взаимодействия, то с любой женщиной нужно быть честным и открытым, тогда все будет нормально. И в первую очередь нужно быть искренним.
В интервью Юлии Меньшовой вы говорили о том, что ваша дочь Дарья Авратинская гораздо талантливее, чем вы с вашей бывшей супругой Ириной Апексимовой. Талант, помноженный на два?
Валерий Николаев: Дашка действительно талантливая. Очень! Она очень здорово танцует, поет. Сейчас у нее много драматических работ – и в театре новый проект, и к съемкам готовится. Я думаю, что если будет действительно достойный материал, который даст возможность полностью ей проявиться, зритель это оценит.
Еще я слышала, что когда вы выйдете на пенсию и закончите заниматься актерской деятельностью, станете Дашиным агентом.
Валерий Николаев: Почему нет? Я с удовольствием буду наблюдать за успехами и творческим ростом дочери.
А кому дочь первому звонит, чтобы похвастаться творческими успехами: вам или маме – Ирине Апексимовой?
Валерий Николаев: По-разному бывает.
А еще Дарья утверждает, что если, не дай бог, что случилось, папе нужно звонить в последнюю очередь – иначе приедет и всем головы поотрывает.
Валерий Николаев: Это она сильно преувеличивает. Но если что-то случается, если нужна помощь, то я, конечно, не остаюсь безучастным.
Наверное, Дашины ухажеры вас боятся. Что нужно сделать парню, чтобы заслужить ваше доверие?
Валерий Николаев: Нужно, чтобы он ее любил и она его – вот и все. Неважно, кто этот человек по профессии, актер или нет. Главное, какие у них отношения.
Вы ощущали кризис среднего возраста?
Валерий Николаев: Конечно, есть какие-то моменты переосмысления. Это естественно, это происходит у всех. И проходя эти этапы, человек делает какие-то выводы, что-то меняет в своей жизни и движется дальше. Либо продолжает заниматься тем, чем занимался.
У вас этот период уже прошел?
Валерий Николаев: Хочется надеяться, что да.
Юлия Рутберг как-то сказала, что актерская профессия – это ад. А каково ваше мнение на этот счет?
Валерий Николаев: Это и ад, и рай одновременно. Ад – в сложностях, которые часто возникают в нашей работе. Но потом, когда преодолеваются сложности и что-то получается, это приносит невероятное удовлетворение. И оно ни с чем несравнимо. Я думаю, в каждой профессии бывают такие моменты.
Марина Хоружая, «Берег»