Со дня рождения артиста исполняется 230 лет
Михаил Щепкин не имел актерского образования. Начало его автобиографии написал сам Пушкин, а с Гоголем и Грибоедовым он репетировал первые постановки их пьес. Именно Щепкин во многом изменил суть актерской школы.Портрет Щепкина. Худ. Илья Репин, 1889. С сайта culture.ru
«Я не знал, что в этот вечер решится вся будущая судьба моя»
Он родился 6 ноября 1788 года. Его семья — крестьяне — принадлежала помещику, графу Гавриле Волькенштейну. Отец Михаила, Семен Григорьевич, управлял всеми его поместьями и был на хорошем счету. В детстве Миша часто бывал с родителями в барском доме, где читал наизусть стихи и исполнял детские песни.
Щепкин-старший не раз пытался получить вольную для себя и своей семьи, но ярый сторонник крепостного права Волькенштейн всегда отклонял эту просьбу. В 1793 году Щепкины переехали в соседний Суджанский уезд. Там пятилетний Михаил начал учиться грамоте у старого ключника хлебного магазина. Меньше чем за год мальчик усвоил все уроки и быстро заскучал. Поэтому его отправили сначала в Кондратово на учебу к священнику, а потом, вместе с младшей сестрой Александрой, изучать грамоту в Белгород.Портрет Щепкина. Худ. Тарас Шевченко, 1858. С сайта culture.ru
«Учился я весьма легко и быстро, ибо едва мне сравнялось шесть лет, как я уже всю премудрость выучил, то есть азбуку, часослов и псалтырь; этим обыкновенно тогда и оканчивалось все учение, из которого мы, разумеется, не понимали ни слова, а приобретали только способность бегло читать церковные книги», — писал потом Щепкин в своих «Записках актера Щепкина».
Путь в Белгород лежал через поместье Волькенштейна. Остановившимся там на ночлег Щепкиным разрешили побывать на любительском спектакле по опере «Новое семейство» Сергея Вязмитинова, который в тот день давали в доме графа. Это была первая постановка, которую увидел Михаил Щепкин, и, как он написал позже, «я не знал, что в этот вечер решится вся будущая судьба моя».
В Белгороде он снова изучал библейскую грамоту, пока его с сестрой не перевели в Суджанское народное училище. Здесь 11-летний Щепкин впервые вышел на сцену. Он участвовал в спектакле «Вздорщицы» по комедии Александра Сумарокова. Щепкину дали роль слуги Розмарина, а Александре — роль вздорщицы Розалии. После успешной постановки губернатор пригласил юных артистов выступить на свадьбе дочери. Об успехе узнал Семен Щепкин и попросил графа Волькенштейна взять детей в Курск, чтобы дать им достойное образование.
Учебу в Курском губернском училище Михаил Щепкин совмещал с игрой в графском домашнем театре. Также он старался не пропускать ни одного спектакля в местном театре, которым управляли братья Барсовы. Сначала Щепкин носил музыкантам инструменты в театр, а вскоре стал суфлером и переписывал тексты для актеров. Однажды он даже заменил артиста в роли Андрея-почтаря в пьесе «Зоа» французского драматурга Луи-Себастьяна Мерсье.
«Разумеется, в достопамятный день представления “Зои” никто из окружающих Щепкина не подозревал в нем будущего славного актера, и всякий только посмеивался, глядя на его озабоченное лицо и важность, придаваемую им такому, по-видимому, пустому делу; но Щепкин чувствовал бессознательно, что роль почтаря Андрея решает его судьбу и определяет славную будущность», — так потом писал в воспоминаниях Сергей Аксаков.
Прекрасная турчанка
После окончания училища 17-летний юноша стал личным секретарем графа. Это помогло ему сблизиться с высшим обществом и узнать нравы. Кроме того, Щепкин продолжал совершенствоваться в любимом деле: он теперь был постоянным актером труппы Барсовых — конечно, с разрешения Волькенштейна.
В 1810 году в доме князя Голицына в 20 километрах от Суджи молодой Щепкин познакомился с князем Прокопием Мещерским. В тот день князь играл Салидара в любительском спектакле по комедии Александра Сумарокова «Приданое с обманом». Щепкина поразил актерский стиль князя, который разрушил его прежние представления о сцене: «В это-то время князь Мещерский, без желания, указал мне другой путь. Все, что я приобрел впоследствии, все, что из меня вышло, всем этим я обязан ему; потому что он первый посеял во мне верное понятие об искусстве и показал мне, что искусство настолько высоко, насколько близко к природе».
В этом же году изменилась и личная жизнь Щепкина. Он познакомился с сиротой Еленой, которая жила в семье Чаликова. В 1791 году во время Русско-турецкой войны при осаде Анапы в одной из деревень солдаты тогда ещё полковника Чаликова подобрали брошенного младенца; когда выяснилось, что это девочка, будущий генерал-майор взял её к себе и растил как свою дочь.
Граф Волькенштейн, театрал и меломан, прослышав, что в деревне, которая находится в имении Чаликовых, продаются духовые инструменты, отправил туда своего крепостного актера Михаила Щепкина и берейтора Веригова, чтобы те посмотрели их и купили. Веригин прежде служил учителем у Салаговых, где тогда жила турчанка. Елена терпеть не могла Веригина, потому что тот жестоко обращался с сыновьями князя Салагова, за что, кстати, он лишился этого места. Веригин знал, что Елена теперь живет у Чаликовых, куда он с Щепкиным едет, и соврал, что она его любовница. Все двадцать пять верст от имения графа Волькенштейна до имения Чаликовых Щепкин слушал о прелестной Елене, которая «совсем не то, что конопатая Лушка». Облик Елены Чаликовой, достоинство, с которым она себя держала, гордость и, самое главное, неприязнь к Веригину, — все это навело Михаила Щепкина на мысль, что Веригин просто оговаривает девушку. Нетрудно догадаться, что молодой человек с воображением и пылкой душой влюбился в Елену. Она в него тоже.Портрет Щепкина. Худ. Николай Неврев, 1862. С сайта culture.ru
Вольная
Виделись они редко. За два года — четыре раза. Однажды Елена увидела Михаила на сцене провинциального театра – его игра поразила её. Он писал ей письма – умные, нежные, красивые, в них тоже, как и в его ролях, были слова – любовь, страсть, а эти слова, как известно, имеют магическое воздействие на женское сердце. Об одном умалчивал Миша – о том, что он крепостной, господский человек, и что, выйдя за него, она тоже станет крепостной, и её смогут продать, как лошадь, – это уж как хозяину его, графу Волькенштейну, захочется. Когда же он решился сообщить ей, то Елена уже твердо решила, что будет со своим любимым, даже если потеряет свободу. Её благодетельница Чаликова сказала, что были б у неё деньги – выкупила бы ее жениха из неволи, да таких денег у неё нет, так что пусть Елена решает сама – только чтоб помнила, между крепостным и свободным человеком – пропасть. Через два года они поженились. Их старшие дети, дочери Фаина и Александра, стали актрисами, младшие, сыновья Дмитрий и Николай, известным филологом и издателем соответственно. Любопытно, что известная русская писательница, драматург, поэтесса, переводчица Татьяна Щепкина-Куперник (1874—1952) приходится Щепкину правнучкой, а стихи, посвящённые своему знаменитому прадеду, она написала, когда ей было 12 лет.
Когда курская труппа распалась, Щепкин отправился в Харьков. Там он вошел в актерский коллектив под управлением антрепренеров Ивана Штейна и Осипа Калиновского. Щепкин участвовал во всех постановках театра: драмах, комедиях, трагедиях, водевилях, операх, феериях и даже балетах. Он играл и Еремеевну в комедии «Недоросль» Дениса Фонвизина, и Бабу-ягу в комической опере «Баба-яга» немецкого композитора Маттиаса Стабингера. Местная публика сразу же оценила мастерство молодого актера и стала ходить только «на Щепкина». «В труппе Штейна явился у нас в первый раз прибывший из Курска М.С. Щепкин… его никто не наставлял и не учил: таланта, подобного Щепкину, нельзя произвести, он сам родится и часто бывает неизвестен своему хозяину до времени. Мы все, не видевшие далее провинциальных театров, в Щепкине начали понимать, что есть и каков должен быть актер… так нам ли было учить его?» — вспоминал харьковский писатель Григорий Квитка-Основьяненко.
В 1818 году по приглашению князя Николая Репнина-Волконского труппа приехала в Полтаву. Почти сразу Михаил Щепкин перешел на службу в Полтавский театр, которым руководил Иван Котляревский. Специально для Щепкина он написал роли выборного Макогоненко и поселянина Михаила Чупруна в пьесах «Наталка-Полтавка» и «Солдат-чародей».
Князь Репнин-Волконский хотел сделать город Полтаву культурным центром. Театр был главным средством в этой цели, поэтому он хотел, чтобы в нем остался играть такой талант, как Щепкин. Репнин-Волконский решил выкупить крепостного актера у графини Волькенштейн — всего для выкупа нужно было 10 тысяч рублей. Чтобы собрать деньги, князь организовал спектакль, а после сам пожертвовал недостающую сумму. Через четыре года семья Щепкиных получила вольную.
«Вы теперь можете царствовать в вашей роли»
В 1821 году Щепкин вернулся в труппу Штейна, который уже возглавлял Тульский театр. Однажды на ярмарке в городе Ровны его выступление увидел чиновник Конторы московских театров Василий Головин, которого прислали из Москвы приобретать новые таланты для театра. Вскоре Щепкин получил приглашение в Москву.
На московской сцене Михаил Семенович дебютировал в сентябре 1822 года. В театре на Моховой он исполнил роль помещика Богатонова в комедии драматурга Михаила Загоскина «Богатонов, или Провинциал в столице» и роль Угара в пьесе французского писателя Дюбуа «Марфа и Угар, или Лакейская война». С 1824 года Щепкин начал выступать в Малом театре.
«Лучший комический актер здесь — Щепкин. Это не человек, а дьявол: вот лучшая и справедливейшая похвала его», — так писал своим родителям Виссарион Белинский. За два года Щепкин стал ведущим артистом Малого театра. Слава его вышла за пределы Москвы, и в 1825 году он впервые приехал в Петербург, чтобы выступить на сцене Александринского театра. На его игру сразу обратили внимание и сравнивали с местным знаменитым комиком Елисеем Бобровым. «Он был умнее Боброва, серьезнее относился к своему искусству и, тщательно обдумывая свои роли, все их детали до мелочной подробности передавал с безукоризненной тонкостью и искусством», — вспоминал автор водевилей Петр Каратыгин.
Щепкин мечтал вырваться из амплуа комического актера. Это были 1830-е годы, и в свет стали выходить произведения Александра Грибоедова и Николая Гоголя. Щепкин создает многогранный, выпуклый образ Фамусова в «Горе от ума» Грибоедова. По мнению исследователей, роль Городничего в «Ревизоре» Гоголя стала главным событием творческой биографии Щепкина. Он играл Городничего «русским темным человеком, темным на все, кроме умения обойти, кого захочет». Гоголь был любимым писателем актера, позднее он сыграл Подколесина и Кочкарева в его «Женитьбе», Утешительного в «Игроках» и Бурдюкова в «Тяжбе».
«Теперь вы стали в несколько раз выше того Щепкина, которого я видел прежде, — писал актеру Гоголь в 1842 году. — У вас теперь есть то высокое спокойствие, которого прежде не было. Вы теперь можете царствовать в вашей роли, тогда как прежде вы все еще как-то метались. Если вы этого не слышите и не замечаете сами, то поверьте же сколько-нибудь мне, согласясь, что я могу знать сколько-нибудь в этом толк».
Однако Щепкину было этого недостаточно. Его тяготил однообразный репертуар, он хотел новых значительных ролей. Специально для актера Белинский написал пьесу «Пятидесятилетний дядюшка, или Странная болезнь», Иван Тургенев — комедию «Нахлебник», а Александр Герцен вместе с Тимофеем Грановским и Евгением Коршем перевели пьесу английского драматурга Ф. Мессинджера «Новый способ платить старые долги».
К каждой роли актер тщательно готовился, наизусть выучивал текст, расставлял акценты, строил мизансцены, а в день выступления, задолго до начала спектакля, настраивался на исполнение. Это и был тот настоящий метод работы актера над ролью, который через 100 лет Константин Станиславский назвал «вживанием в образ». «Театр для актёра – храм, — говорил Щепкин. — Это его святилище. Твоя жизнь, твоя честь, всё принадлежит бесповоротно сцене, которой ты отдал себя. Твоя судьба зависит от этих подмостков. Относись с уважением к этому храму и заставь уважать его других. Священнодействуй или убирайся вон».
Пушкин высоко ценил Щепкина не только как актера, но и как талантливого рассказчика. Он настойчиво побуждал Михаила Семеновича взяться за перо. В последний свой приезд в Москву поэт подарил Щепкину тетрадь и своей рукой написал название, дату и первые строки будущих рассказов-воспоминаний актера.
Несмотря на преклонный возраст, постепенную потерю памяти и слуха, Щепкин продолжал играть на сцене. Летом 1863 года врачи настояли, чтобы Михаил Семенович переехал на юг. По пути в Крым он выступал в Царицыне, Таганроге и Керчи. В Ялте актер остановился в доме у друзей. За ним прислал князь Семен Воронцов, чтобы пригласить знаменитость в Алупкинский дворец. Когда Щепкин читал отрывок из «Мертвых душ», ему стало плохо. Осмотревший его врач констатировал, что положение весьма серьезно. Актера немедленно отвезли в гостиницу. 23 августа 1863 года Михаила Семеновича не стало.
Человек своего времени, Щепкин не принял пьесы Островского «Гроза» и отговаривал Герцена заниматься политикой; не создал законченных трудов по проблемам сценического искусства, но после его смерти Герцен написал: «…он был великий артист, артист по призванию и по труду. Он создал правду на сцене, он первый стал нетеатрален на театре».
Подготовила Лина Лисицына, по материалам http://Anapafuture.ru, http://Culture.ru, http://hrono.ru