Не стало знаменитого французского шансонье
Вот стоит человек на сцене и поет. Один, в обычном костюме и в свете простого прожектора – он не дрыгает ногами, он не ломается в конвульсиях, вокруг него и за ним не пляшет табун полуголых девиц, сцену не застилает разноцветный дым, а в зале не визжат истеричные поклонницы. Просто поет невысокий человек, а его слушает вся планета.Последнее фото, которое Азнавур выложил в своем Инстаграмме. «Мой друг навсегда Жан-Поль», — подписал певец. С актером Бельмондо и своим издателем Жераром Даву Шарль встретился за обедом в Париже. «Обед, полный радости, бодрости. На следующий день Шарль опубликовал фотографию с Бельмондо. И опять-таки, Шарль был так весел, бодр, упражнялся в остроумии, что умел делать блестяще. Он так любил жизнь. Он ушел, как уходил со сцены — элегантно и тихо», — говорит Даву. Фото instagram.com/charlesaznavour_official
А еще он умел плакать и не стеснялся своих слез в декабрьском Ленинакане в 1988 – быть может, это его отличало от всех нас: способность плакать, когда плохо и больно не тебе самому. Наверное, поэтому планета его слушала, она чувствовала, что этот невысокий человек обладает даром, ею забытым и утерянным. Планета слушала человека, выдающимися вокальными данными не обладающего, но он собирал огромные залы, а билеты расходились за много месяцев до концерта.
И теперь ушла Вселенная.
Азнавур не жалел о том, как была прожита жизнь: «Мой отец говаривал: “Стоячие воды всегда загнивают”. Вот я и не простаивал. Я не знаю, что такое тоска, депрессия. Нужно сохранять способность к сопротивлению, когда жизнь бросает вызов».
«Мне было с кого брать пример»
Его родители были армянскими эмигрантами, приехавшими во Францию в 1922 году. Отец, Мамикон Азнавурян, появился на свет в Тифлисе, мама, Кнар Багдасарян, происходила из армянской купеческой семьи, жившей в Турции. Он был оперным певцом, она — драматической актрисой. По воспоминаниям самого Азнавура, его родители часто говорили между собой по-русски, мама называла отца Мишей. Увы, геноцид армян, устроенный Турцией в 1915 году, привел к массовому бегству армян. «Родители часто вспоминали смелость и доброту итальянского капитана, который спас их от смерти во время побега из Константинополя. Они были уже на корабле, когда один из турецких солдат услышал армянскую речь и побежал за ними. Но капитан корабля заступился за моих родителей, — рассказывал Шарль Азнавур. — Когда армяне были вынуждены покинуть свои дома вследствие геноцида 1915 года, им дали кров в самых разных странах мира. Мы работали, не покладая рук, и интегрировались в приютившие нас общества, так как являемся очень талантливой нацией. Армяне, иммигрировавшие в разные страны мира в начале XX века, стремились сделать успешную карьеру и достигли больших высот в самых разных сферах деятельности».
Миша и Кнар перебрались сначала в Грецию, а затем во Францию. Кнар ждала ребенка. 22 мая 1924 у Азнавурянов родился сын, которого они назвали Шахнур Вахинак. Чиновник эмигрантской службы тщетно пытался выговорить это имя. «А почему бы вам не назвать мальчика Шарлем?» — предложил француз. И родители согласились.
В девять лет парень сбежал из школы, чтобы стать артистом. «Мне было с кого брать пример, — писал он впоследствии в своих воспоминаниях. – Родители всегда пели и актерствовали. В Париже, чтобы прожить, они открыли маленький ресторанчик. Я попробовался в народный театр, и меня сразу взяли. Танцором! Но в то время я даже не мог мечтать, что мое имя когда-нибудь появится на афишах».
Это были годы ужасающей бедности, и юноша часто вспоминал гневную тираду, произнесенную однажды влиятельным другом семьи Азнавурян, когда отец Шарля обратился за деньгами с тем, чтобы сын мог учиться в актерской школе: «Миша, ты с ума сошел! Какой театр, слушай! Армяне созданы для коммерции. Если твой Шарль хочет научиться торговать, то я ему помогу. А если он хочет всю жизнь валять дурака и веселиться — бог свидетель, он не получит от меня ни франка».
В общем-то, и сам Миша был далек от коммерции. Его ресторан пользовался популярностью среди эмигрантов, но не приносил денег: сердобольный хозяин кормил посетителей в долг и вскоре его бизнес лопнул, как мыльный пузырь. А затем грянула война, и Мамикон ушел добровольцем на фронт. Примерно в то же время Шарль написал свою первую песню и создал с друзьями музыкальную группу:
«Сначала я сочинял только музыку, не слова. У меня был комплекс необразованности. Я считал, что мой французский слишком беден. Но мало-помалу я научился различать нюансы, выбирая каждое слово с почти маниакальной тщательностью, так что словари – моя страсть… Все эти «я люблю тебя, ты любишь меня», «кровь-любовь» — все эти рифмы уже давно себя изжили. Мне нравится искать оригинальные решения. Поэтому я иногда использую странные слова вроде «целлюлита» или «подмышки». «Я люблю запах твоей подмышки». Моя жена Улла заявила: «Ты не можешь сочинять такое!» Но я хочу извлечь из жизни правду. Именно правда трогает людей».
Он всегда увлекался литературой: «Я прочитал всего Бальзака, всего Дюма, всего Гюго, купил полное издание Анатоля Франса». И считал, что «по жизни нужно смеяться. Кто смеется, тот живет лучше и дольше».ru.wikipedia.org
«С Пиаф мы никогда не разделяли постель»
После окончания войны Шарль со своим другом и аккомпаниатором Пьером Рошем каждый вечер обивали пороги парижских клубов. Парочка Рош-Азнавур смотрелась довольно забавно — юркий армянин и тощий французский аристократ. «Когда я начинал, то по своей наивности был уверен, что мои песни все заметят, — намного позже вспоминал Азнавур. — Ничего подобного. Я выступал в кабаре, ночных клубах, между фильмами в кинотеатрах – под грохот откидывающихся сидений: зрители выходили на улицу покурить. Журналистам мой стиль пришёлся не по вкусу. Они призывали гнать в три шеи «непривлекательного» артиста, который исполняет «ужасным» голосом «малопопулярные куплеты». Я оставался артистом второго эшелона, которого называли «провальным певцом». Такое писали обо мне. Но нужно всё время идти своей дорогой и заниматься своим делом, не обращая внимания на то, что пишут в газетах. Не надо делить журналистов на добрых и злых, они просто делают свою работу. А мы, артисты, – свою. Только в отличие от нас газетчики не выходят на сцену и не стоят в лучах прожекторов. Но вообще-то каждому человеку, которому удалось чего-то достичь в жизни, приходилось преодолевать преграды, будь то известный футболист или директор завода, или писатель, или артист. И я не имею права жаловаться на те сложности и ту критику, с которыми мне пришлось столкнуться».
В перерывах между концертами Шарль зарабатывал продажей подержанных велосипедов. Этого худо-бедно хватало на то, чтобы снимать на пару с Пьером крохотную квартирку, куда артисты приводили немногочисленных молоденьких почитательниц «нового французского шансона». После бурной ночи, пока Пьер отсыпался в объятиях очередной девушки, Шарль шел на кухню и к обеду успевал написать две-три песни. Азнавур никогда не стремился специально понравиться публике. «Менять жанр, чтобы понравиться зрителям, – это значит потерять свою индивидуальность. Публика признаёт артиста только в двух случаях: если вы лучше всех в своей области или если вы сделаете то, что ещё никто не делал до вас».
В один прекрасный день он познакомился с шестнадцатилетней Мишлен и понял, что лучшей кандидатуры на роль жены и музы ему не найти во всем Париже. Несмотря на протесты ее родителей, Шарль и Мишлен обвенчались в армянской церкви. Вскоре у них родилась дочь Патриция. А потом Азнавур познакомился с Эдит Пиаф. Она увидела его случайно — на одном из таких концертов в клубе, куда забрела со своей многочисленной свитой.
Именно Пиаф вывела Азнавура на большую сцену. Он постоянно был рядом с ней. Когда же Эдит засобиралась на гастроли в Америку, Шарль робко спросил, намерена ли она «продлить с ним контракт». «Конечно, — вскинула брови Пиаф. — Отыщите меня в Нью-Йорке, вы с Пьером заработаете там состояние!» Азнавур и Рош еле наскребли денег на билет, прилетели в Нью-Йорк, но Пиаф там не было. У нее начался звездный роман с Марселем Серданом, она отменила все концерты и укатила с возлюбленным на Ниагару. Когда же Шарль и Пьер дозвонились-таки до нее, Эдит рассеянно посоветовала им отправиться в Канаду: «В этой стране вообще неплохо принимают французов».
Там Азнавура действительно ожидал успех. А Рош встретил в Канаде очередную «девушку своей мечты» и не пожелал возвращаться на родину. Шарль приехал в Париж один. Публика приняла его с прохладцей, так что карьеру пришлось начинать с нуля. В довершение всего от артиста ушла жена: Мишлен устала от богемных метаний супруга. Через некоторое время приятель познакомил Шарля с хорошенькой провинциальной певичкой Эвелин Плесси, и влюбчивый шансонье снова решил жениться. Правда, этот брак Азнавура тоже оказался неудачным. Но именно в это время певцу удалось избавиться от звездной опеки Пиаф. «Эдит подарила мне счастливый билет в творческую жизнь, — говорил Шарль. — Она заметила меня и моего коллегу – композитора Пьера Роша. Пожалуй, с того времени и началась моя карьера в качестве шансонье. Хочу отметить, что у нас с ней сложилась очень тесная дружба, но мы никогда не разделяли с ней постель. Эдит – совсем не мой тип женщины, поэтому отношения были исключительно дружеские. У нас было то, что французы называют une amitiе amoureuse, то есть любовная дружба. Это когда вы нежно относитесь друг к другу, вам нравятся одни и те же вещи, вы можете обняться и поцеловаться. Но на этом всё».
Дружил Азнавур и с Бриджит Бардо. «У меня даже есть ее портрет, написанный отличным художником, он еще писал мою жену и Мэрилин Монро. Хотя я не был знаком с Мэрилин. Думаю, если бы она меня встретила, не покончила бы с собой. Моя жена Улла ведь не покончила», — шутил артист…instagram.com/charlesaznavour_official
«Жене не написал ни одной песни»
Конечно, на первых порах Азнавуру было трудно: критики писали, что Эдит выставила его вон. Для того чтобы подписать первый после разрыва контракт, ему понадобился год. А первый большой успех пришел к Шарлю в 1953 году в Касабланке, в Марокко. Когда же он вернулся, то сразу получил предложение работать в «Мулен Руж», хотя и продолжал комплексовать: «С таким голосом и росточком жокея трудненько было с ходу вскочить в седло. Обо мне говорили: “Повезло же хрипуну”».
Но случилась беда: Азнавур попал в аварию и многие месяцы провел в гипсе. Развелся со второй женой, пережил страстный, ни к чему не приведший роман с молоденькой Лайзой Минелли. И все же не сдавался: он продолжал работать, писать песни, выступать. Когда 11 декабря 1963 года не стало Эдит Пиаф, он искренне оплакивал ее уход.
А еще через четыре года Шарль решил жениться на шведке вдвое моложе себя, он объяснил это потом вовсе не усталостью от одиночества: «Прекратились мои выходки, кончились безумства. В 1967 я встретил Уллу. Она стала моей женой. Я полюбил ее скромный, прямой характер, ее протестантскую этику, столь непохожую на нашу. А вообще, если муж и жена – разные, то это хорошо. Я – энергичен, а жена – спокойная. Когда я психую, она может меня успокоить».
Многие расспрашивали его о героинях его песен, однако Азнавур признавался, что в его творчестве нет ни одной песни, посвященной какой-либо женщине: «Когда я писал песни о любви, то всегда старался адресовать их каждой женщине на свете. Я женат почти полвека на своей супруге и до сих пор не написал ей песни. А ведь скажу вам точно: нет ничего сложнее в жизни, чем жить с артистом. Жена артиста не должна быть чрезвычайно ревнива, она должна понимать и принимать тот факт, что ее муж знаменит и находится на виду у общественности, среди тысячи женщин-поклонниц. Пожалуй, я нашел идеальную жену артиста – свою супругу. А вообще, секрет продолжительного брака — это вести себя рядом друг с другом максимально естественно и всегда говорить друг другу то, что хочется сказать». Улла родила ему троих детей. Пресса не очень интересовалась личной жизнью шансонье, потому что не могла раскопать ничего скандального. «Но дело не в том, что я успешно прячу концы в воду, а в том, что прятать нечего!» — улыбался Шарль.
В людях он ценил открытость. Не переносил подхалимства. «А прощать — это легко, если не касается каких-то кардинальных вещей. Если человек не убийца, то простить можно всё».Шарль с женой Уллой, 2017 год. Фото instagram.com/charlesaznavour_official
«Париж – город детства, Ереван – город предков»
Журнал Time и телеканал CNN в 1998 году назвали Азнавура лучшим эстрадным исполнителем XX века. За свою карьеру музыкант записал около 1,3 тысячи песен и более 100 альбомов. Но любимой песни у певца не было: «Когда у вас много детей, вы же не выделяете кого-то одного? То же и с песнями». Его произведения исполняли Рэй Чарльз, Боб Дилан, Лайза Минелли, Хулио Иглесиас. А сам Шарль пел в дуэте с Фрэнком Синатрой, Лучано Паворотти, Плачидо Доминго, Селин Дион и десятками других знаменитых артистов. «Я не считаю себя супер-звездой, хотя это, пожалуй, очень лестный и приятный эпитет для всякого амбициозного человека в сфере искусства, — говорил Азнавур. — Я являюсь артистом, работающим в большинстве стран мира, и ремесленником, который трудится в разных областях искусства. Каждый прожитый день считаю счастливым». В 2015 году Шарль возглавил список самых высокооплачиваемых певцов, по данным журнала People With Money, с общим доходом в 46 миллионов долларов.
Азнавур также активно снимался в кино. Его кинодебют датирован аж 1938 годом, когда 14-летним юношей Шарль появился в «Беглецах из Сент-Ажиля» у знаменитого Кристиана-Жака. Актерскую славу ему принесла драма «Головой об стену», вышедшая в 1958, где Азнавур мастерски сыграл «маленького» человека, доведенного до самоубийства.
«Вы знаете, мне в жизни посчастливилось работать с лучшими режиссерами, — говорил артист. — Со всеми у меня складывались необычайно хорошие и добрые взаимоотношения. Я с теплотой вспоминаю работу над своей ролью в картине “Стреляйте в пианиста”, которую снял Франсуа Трюффо. Я сыграл более чем в 60 фильмах и сотрудничал с известными профессионалами своего дела: с режиссерами Клодом Шабролем, Аленом Рене, Клодом Лелушем, Жаном Кокто, Фолькером Шлендорфом. Каждый из них внес значительный вклад в развитие мирового кинематографа».
В 1997 году Азнавур получил премию «Сезар» за заслуги перед кинематографом, а в августе 2017 — звезду на Аллее славы в Голливуде. Самой знаковой своей работой в кино Шарль считал картину «Арарат» Атома Эгояна, посвященную геноциду армян в 1915 году: «Фильм снимался в тот период, когда я уже не хотел быть связанным с кино. Работая в различных сферах деятельности, рано или поздно человек сталкивается с выбором. Несмотря на то, что я начал свою карьеру в качестве комедианта, впоследствии стал позиционировать себя в качестве композитора, певца и писателя. Я принял предложение сняться в фильме «Арарат» из-за уважения к своему народу, его истории и чувства причастности ко всему, что происходило и происходит в настоящее время в Армении».
26 декабря 2008 года Азнавур стал гражданином этой страны, а с 2009 являлся послом Армении в Швейцарии. «Для меня и Армения – моя родина. И Франция – моя родина. Я настолько же армянин, насколько и француз. Я – тот самый кофе с молоком, во мне слились армянская кровь и французская культура, и разделить их никак нельзя. У меня есть строки об этом: «Франция – страна моих радостей, Армения – страна моих горестей; Париж – город моего детства, Ереван – город моих предков». Но, в конце концов, всё, что я сделал за свою жизнь, написал или спел, создано на французском языке».
Артист постоянно следил за тем, что происходило на его исторической родине, хотя и подчеркивал, что не является политиком и мало что понимает в этой сфере. Но считал, что «от несчастной страны остался маленький кусочек, который умирает во второй раз»: «Я хочу, чтобы в Армении что-то делали для моего народа. На кого мы будем надеяться по поводу благоустройства страны, на китайцев? Хочу, чтобы каждый армянин задался вопросом о том, что он делает для земли своих предков, и он поймет, что ничего».
«Я не боюсь смерти»
За пару дней до смерти Шарль Азнавур в телеэфире пообещал сестре, что проживет до ста лет. Трудно поверить, что маэстро вдруг так внезапно ушел. У него было много планов. Восьмого октября Шарль должен был отправиться в Армению, на саммит Франкофонии. А в ноябре у певца был запланирован тур по Франции. Азнавур также работал над новым альбомом, который был почти готов к выпуску в следующем году. «Как обычно, написал 20-25 песен, лишь половина из которых вошла бы в альбом. Недавно он написал несколько песен для Лорана Герра и Дэни Буна по их просьбе… А еще Шарль работал над своей четвертой книгой. Он мне говорил, эта книга будет последней. Но как настоящий писатель не мог провести ни дня без того, чтобы не писать», — говорит друг и издатель Азнавура на протяжении 40 лет Жерар Даву.
Медики выяснили, что смерть наступила по естественным причинам. У певца развилась острая сердечно-легочная недостаточность, вызванная отеком легких. Тело артиста обнаружили в ванне, в ванной комнате, примыкающей к спальне. Он умер 1 октября у себя в загородном доме на юго-востоке Франции в деревеньке Моурис. Ему было 94 года.
«Я не боюсь смерти, я просто счастлив жить, видеть, слышать, чувствовать, наслаждаться окружающим миром. Видите, какой я расчетливый! Я не прошу, подобно Фаусту, вернуть мне молодость. Мне бы хотелось просто оставаться таким, какой я есть. Я бы охотно согласился и дальше терпеть все те неудобства, которые причиняет мне мой возраст. И пусть мне говорят, что я преувеличиваю или прошу слишком многого. Будет вам! Я прошу даровать мне всего лишь еще тысячу лет — не так уж и много — просто из любопытства, чтобы увидеть, каким станет наш мир в третьем тысячелетии», — писал Азнавур в своей автобиографии.
«Моя земля — французская. Я построил небольшой склеп в монастыре XII века в Монфор-л’Амори, где я живу», — признавался певец журналистам. Здесь же похоронены родители шансонье, а также его внебрачный сын Патрик, который скончался в возрасте 25 лет. Маэстро не захотел жениться на женщине, с которой у него был роман, но был готов дать свою фамилию сыну. Азнавур снова увидел мальчика спустя 10 лет и принял его в свою новую семью. Став совершеннолетним, Патрик уехал от отца, но с самостоятельностью не справился. «Я купил ему небольшую студию… где однажды его нашли мертвым. Вскрытия не было. Улики валялись рядом — пиво и куча таблеток», — с болью вспоминал Азнавур. Остальные его дети пошли по стопам отца, выбрав творческие профессии, кроме сына Николя, который стал ученым и занимается исследованиями в области невралгии.
…Когда в январе 2018 года шансонье спросили, какую он бы хотел эпитафию на надгробии, он сразил всех наповал, с улыбкой ответив: «Еще немного червей».
По материалам «Литер»http://liter.kz , «Сегодня» http://segodnya.ua, http://Tv7.ru, http://NovostiNK.ru, Armenia Today http://armtoday.info, http://lenta.ru, http://ru.armeniasputnik.am, «Невское время» http://nvspb.ru