В этом году на международный фестиваль «Фебиофест» приехал британский актер, продюсер и сценарист Марк Гэтисс.
— Вы режиссер, сценарист, писатель, актер и продюсер. Какую из этих профессий вы предпочитаете больше остальных и как вы для себя решаете, что именно будете делать в своем проекте?
— Начнем с того, что я всегда играл. Это если начинать с моих первых шагов. Я начинал в «Лиге джентльменов». Там мы создавали шоу, придумывали персонажей, и мы никогда не думали, что не сможем что-то воплотить. Как правило, все зависит от продукта. Мне многое нравится, но я не хочу делать карьеру как, например, Клинт Иствуд. Мне нравится снимать, но я не хочу быть режиссером. Я воспринимаю свою карьеру как костюм, и я могу в любую минуту снять его.
— Вы известны тем, что воплощаете в жизнь персонажей, ставших иконами британской культуры. Вы играли в сериалах «Доктор Кто» и «Шерлок». Не могли вы рассказать нам немного больше о вашем участии в этих проектах? Хотелось бы начать с «Доктора Кто», поклонником которого вы были с самого детства. Как это началось?
— «Доктор Кто» — это мой любимый сериал, начиная с 4 лет. Мне всегда хотелось принять участие в его создании. В какой-то момент оно ушло, а потом вернулось. Когда в 2005 году вышли новые серии, я был очень рад. И мне было очень приятно стать частью такого события. Как вы сказали, Доктор — это мировая фигура. Кто-то много лет назад сказал мне, что он — абсолютно оригинален, у него нет аналогов.
— Расскажите немного о вашем сотрудничестве со Стивеном Моффатом. Когда оно началось? С «Шерлока» или раньше?
— Нет, мы уже знали друг друга раньше. Мы часто виделись с друг другом, когда работали над «Доктором Кто», где Стивен был сценаристом и продюсером. Идея «Шерлока» пришла нам в голову, когда мы ехали на поезде из Кардиффа. У нас было несколько идей. Сначала мы брали за основу Вторую Мировую войну, но это было только в теории. Потом мы снова вернулись к этому. Сначала идея сделать что-то современное не произвела на нас впечатление, но потом что-то пошло по-другому.
Ватсон стал ветераном войны в Афганистане. Это совсем не весело. Понимаете, Холмс и Ватсон — это два символа Лондона. Но Конан Дойль же на самом деле писал не об эпохе, не о викторианцах, а о реальных людях. Поэтому мы решили написать историю о настоящих людях, хороших друзьях, которые проводят время, расследуя преступления.
— Тяжело ли получить деньги для такого сериала, как «Шерлок»? Ведь это была не первая экранизация, и люди видели его уже не одно десятилетие.
— Нет. Вовсе нет, это было очень легко. Мы только встретились с BBC, и они нам сказали: «Современный Шерлок Холмс? Да, пожалуйста». А до этого мы 45 минут думали, как будем убеждать их, какие будем приводить аргументы. Что Шерлок Холмс — это один из самых известных персонажей, о котором больше всего снято фильмов, что делать не костюмированную версию гораздо дешевле и так далее.
Конечно, все не было так безупречно гладко, но и особо сильного сопротивления мы не встретили. Когда мы все-таки сделали его, мы ждали негодование во всем мире. Но люди смотрят нашего Шерлока, они ждут его, и когда в прошлом году мы сделали рождественскую серию в 1890 году, где все события происходят в голове у Шерлока, некоторые журналисты даже спрашивали меня, как Холмс может существовать в мире без смартфонов. То есть, мы полностью убедили своих зрителей, что Шерлок Холмс — это детектив XXI века.
— Не могли бы вы рассказать нам о Майкрофте, брате Шерлока?
— Майкрофт невероятно сексуальный, всегда хорошо одет и гораздо умнее своего брата. Еще сейчас со Стивеном мы работаем над Дракулой. Знаете, я был очень взволнован, когда я приехал и меня угостили сливовицей, точно так же, как угощали Джона Харкера, когда он прибыл в замок Дракулы. В тот момент я понял, что попал в правильное место.
— Вы большой фанат хорроров и историй о привидениях. Как вы пришли к решению снимать «Дракулу»?
— Это забавно, так как мы не планировали заниматься «Дракулой» сразу же после «Шерлока». В нашем плане — самые популярные персонажи, о которых уже много снято: Шерлок Холмс, Дракула, Робин Гуд, Тарзан, где-то там должен быть еще Франкенштейн. Мы давно вынашивали идею сделать Дракулу. «Франкенштейн» — очень важная, но сложная книга. Ее тяжело читать. А «Дракула» в этом плане — потрясающе современное произведение, которое, к тому же, еще и написано в форме дневника. Нам это очень нравится, и мы планируем снимать уже в следующем году.
— И это будет Дракула в XXI столетии?
— Подождите и увидите. Это будут три мини-эпизода, как «Шерлок».
— Вы уже можете назвать каст «Дракулы»?
— Еще нет, потому что тогда пропадет весь интерес. Например, Бенедикт Камбербэтч не был звездой, он больше был известен как театральный актер, но «Шерлок» изменил все. Также и в случае Эндрю Скотта, Мориарти. Сейчас мы поступаем так же. Интереснее, когда происходит то, о чем вы даже подумать не могли, когда вы сами создаете новую звезду. Индустрии полезно, когда на экране не мелькают одни и те же лица.
— А как выбирали актеров для «Шерлока»? Вы были знакомы с ними до этого?
— Бенедикт был первым, кого мы увидели. Я знал только один фильм с его участием. Но литературно он нам подходил. Когда мы его увидели, мы подумали, что он хорошо выглядит и хороший актер. Так иногда случается. С Ватсоном все было не так просто. Мы думали, как люди привыкли видеть этого персонажа, как сделать что-то новое. Но когда Мартин и Бенедикт встретили друг друга, мы поняли, что нашли идеальный вариант. Мы смотрели много людей, даже очень известных, например, Мэтта Смита, удивительного актера, но он не был похож на Шерлока Холмса, хотя идеально вписался в образ Доктора.
— Будет ли следующий сезон «Шерлока»?
— У нас нет планов на данный момент. Было очень тяжело составлять график последних серий, потому что все были очень заняты. И, кроме того, мы делаем «Дракулу». Это займет наше расписание на пару лет. Но никогда не говори никогда. Все может быть.
— И еще один вопрос о «Шерлоке». Как вы выбирали истории для съемок?
— Первая серия была для нас как трамплин. С другими было иначе. Например, «Собака Баскервилей» — это роман. Он большой, там есть шесть или семь вещей, которые нужно показать. Мы скорее использовали их для вдохновения, потому что час телевизионного времени — это ничто по сравнению со временем, которое вы тратите на чтение.
Но прелесть книг Конан Дойля — в огромном количестве идей, который он вкладывал в свои истории. Мы выбирали лишь маленькие кусочки. Вы знаете, как сделать полную адаптацию, но берете только отдельные, наиболее волнующие моменты, и смешиваете их вместе. Это очень сложно. Ты можешь как угодно редактировать на бумаге, но с точки зрения драматургии — это очень тяжело.
Полина Орлова, tvKinoradio.ru