С самого начала своей работы Воронин ставил перед собой цель — создать полноценный образ мужчины от воротничка рубашки до носков туфель и аромата. Он всегда знал, что нужно покупателю, поэтому его костюмы носили и студенты, и артисты, и первые лица страны.
«Улица дала мне самостоятельность»
Михаил Воронин родился 10 июля 1938 года в Киеве, рос он на Евбазе — ныне это площадь Победы. Старшего брата в 1944 году забрали в армию, отправили служить на Западную Украину, в войска КГБ. А Михаил с матерью остался вдвоем, будущему модельеру на тот момент было семь лет. Жизнь была тяжелой, мама, работая инструктором по обучению инвалидов, часто ездила в командировки, Миша неделями мог оставаться один. «Уезжая, она варила мне кастрюлю борща, — вспоминал Воронин. – Потом я часто думал: как же он не скисал, ведь холодильника у нас не было».
Улица и двор были, как тогда говорили, босяковатые. Рядом, например, находилась конфетная фабрика, и ребята лазили через забор — воровали сладости. Михаил же всегда был на шухере, сидел на дереве и подавал сигналы. А когда милиция приходила, все разбегались, а Воронин — нет. «Я ведь не воровал! Из-за этого мне довелось побывать почти во всех райотделах милиции города Киева, но я всегда отстаивал свою правоту, — рассказывал модельер. — После этого, где бы чего ни случилось, в первую очередь милиция шла ко мне, и за каждую проказу нашего двора и улицы отвечал всегда я. Но никогда никого не выдавал. Единственное, страдала мать — каждый раз нужно было или штраф платить, или писать объяснительную.
Раз или два в неделю у нас были “стукалки” — драки, чтобы выяснить, кто сильнее. И всегда до крови. Иногда дрались “улица на улицу”. Никогда не был их инициатором, но и не уходил в кусты. Улица дала мне самостоятельность и научила справедливости. Ведь всему нужно учиться — драться, побеждать, не быть слабаком». Потом Миша с ребятами стал ходить в спортивный зал, а еще чуть позже занялся велосипедным спортом и получил звание мастера спорта. «Если я за что-то брался, то обязательно добивался результатов, — говорил Воронин. — И так со всяким начинанием».
В то время все мальчишки мечтали стать моряками или летчиками. А Михаил хотел быть артиллеристом. Поступил в подготовительное артиллеристское училище на Некрасовской, конкурс был большой, но Воронин его выдержал. Прозанимался, правда, там недолго, всего три-четыре месяца, потому что вышел приказ Сталина о расформировании всех подготовительных училищ. Пришлось вернуться в школу.
Первые заказы
Как-то в детстве Воронин вышил подушечку с узорами — ему приглянулась одна девочка, Люба, она как раз вышивала. И Михаил решил тоже попробовать, чтобы ей понравиться. Когда получил аттестат, мать, вспомнив эту подушечку, подсказала сыну после окончания школы поступить в профтехшколу швейников. Он прислушался к совету, а потом его как одного из лучших выпускников оставили там же работать мастером.
«Вот в этом ателье я и прошел школу жизни, — говорил Воронин. — За одним большим столом работали восемь человек, а я у каждого учился: смотрел, например, — у одного хорошо получаются борта, у другого — рукава. И ставил себе четко задачу: научиться делать также хорошо и быстро. Мне понадобился год, чтобы стать таким же, как они, мастером. Потом с закройщиками стал работать по индивидуальному пошиву — в 8:00 приходил, работал до 17:00, а потом еще дома до полуночи шил заказы, которые они мне давали. Чем больше работал, тем больше убеждался, что мог бы и сам снять мерки, покроить».
Он навсегда запомнил своего первого заказчика, это был преподаватель КПИ. Михаил тогда решил все сделать сам — снять мерки, покроить костюм, пошить. «Помню, клиент, получив костюм, стоит на одном конце комнаты, я на другом, руки в брюки, и думаю: “Какой я хороший специалист, посмотри, какую классную вещь сделал!” – рассказывал Воронин. — По прошествии многих лет, я понял, как мало я знал. А тогда считал себя богом».
Как-то одна женщина попросила Михаила пошить костюм для мужа. А он у нее маленький и толстый. Воронин тогда еще не был закройщиком, но подумал: мол, да что там, сам справлюсь. Снял мерки по книге — и вперед! Когда клиент надел готовые брюки, оказалось, что глубина банта, или, как в народе говорят, мотни, слишком большая. Он же маленький, а Воронин сделал по стандарту. Мужчина забрал, конечно, брюки, но после этого многие годы шил у Михаила только пиджаки. Говорил: «Ты не умеешь шить брюки». Проходило пять, десять, двадцать лет, а он все повторял эту фразу. Вот что значит первое впечатление.
Три главных правила
Воронин был еще молод, когда стал закройщиком, и его подчиненные иногда не хотели выполнять указания. Он предлагал что-то, а в ответ слышал: «А ты сам попробуй!» Вот Михаил и сказал им всем, что сошьет зимнее пальто за одну ночь, обычно на это требуется три-четыре дня. Они все ушли домой, закрыли Воронина в ателье снаружи, а утром пришли и увидели готовое пальто! «После этого уже никто со мной не спорил, — вспоминал модельер. — Я доказал, что являюсь хорошим специалистом».
Если бы ему в те годы сказали, что его увлечение станет международным бизнесом, он бы ни за что не поверил. «Мне пришлось столкнуться с нелегкими временами, когда совсем не просто было начинать, доказывать, переубеждать, менять психологию людей и строить свой бизнес, — рассказывал Воронин. — В моей жизни было всего три основных правила. Первое — честность. Второе — порядочность. И, наконец, — время, чтобы доказать то и другое. Коммерческую жилку и организаторские способности я обнаружил у себя намного позже. Я думаю, что мне повезло. Ведь есть много художников, дизайнеров, музыкантов, писателей — все они великолепные специалисты в своем деле, но абсолютно непредприимчивы. И такие гении зачастую умирают в нищете. Это печально. Хотелось бы, чтобы дар предприимчивости был доступен любому творческому человеку».
Помимо создания модной одежды Воронин занимался также неким fashion-ликбезом, чтобы очень осторожно, не навязываясь, объяснить людям правила хорошего тона в подборе гардероба. «Мода развивается очень динамично, но еще быстрее у мужчин растет понимание того, что одеваться нужно со вкусом. Женская мода очень разнообразна, а вот мужской деловой гардероб ограничен, — рассказывал модельер. — Простор в женской моде — сантиметры и даже десятки сантиметров: всевозможные рельефы, различные выдумки, разнообразие силуэтов. А в классическом мужском костюме все решают миллиметры, поэтому мужская мода намного сложнее».
Одежда не только дисциплинирует человека, но и вместе с тем органично дополняет. Например, менеджер в хорошей одежде чувствует себя уверенным человеком и его лучше воспринимают. Он даже работать начинает лучше, потому что ему удобно, он не стесняется своего внешнего вида. «Если костюм заставляет мужчину чувствовать себя скованным, то это сразу отражается на его работе, да и на жизни вообще», — заявлял дизайнер.
Над решением вопроса личного комфорта и работали все эти годы в концерне Воронина. «Красота — это второе, первое — удобство, — говорил модельер. — Однажды прочитал в газете, что нашли палец неандертальца, и по этому пальцу восстановили общие размеры. Я понял, что есть какой-то модуль, и решил его найти. Начал серьезно изучать медицину — анатомию, психологию, поскольку все эти науки взаимосвязаны. И у меня получилось! Соорудил устройство, которое давало возможность снять мерку лишь один раз и потом уже без примерок шить костюм. Я вписывал фигуру в правильный образ. Анатомия помогла уловить самое главное — движение человека, и тогда стало понятно, что делает костюм удобным. Психология же дала понимание, что нужно конкретному человеку, клиенту. Поэтому люди и говорят, что у Воронина костюмы такие удобные».
Мечта о лечебной одежде
Ему приходилось выполнять немало необычных заказов, например, однажды необходимо было изготовить бронежилеты для высшего руководящего состава, которые нужно было выполнить из шелка. Воронину было интересно разработать специальную технологию, изучить массу литературы, применить свои исследования в области анатомии и физиологии — и результат оказался очень хорош.
«А бывают моменты, когда нужно быть психологом, — рассказывал дизайнер. — Например, ко мне пришел довольно уважаемый мужчина с молодой девушкой. Кем она ему является: дочкой, внучкой, подругой жизни — я не знал. И когда мы начали выбирать модель костюма, девушка вмешалась и начала рассказывать, что хочет она. Девушка рассказывала о той одежде, которую видела на своих сверстниках. А этот мужчина, мало того, что занимает высокий пост, так еще и в возрасте. Я понимал, что спорить с ней будет бесполезно, поэтому спокойно выслушал ее и попросил выйти из примерочной, когда буду снимать мерки. Мерки я снял, но потом на листе большими буквами написал “Мода десятилетней давности” и попросил, чтобы клиент расписался. Он удивился и спросил, в чем дело, а я рассказал, что то, что хочет девушка — это мода десятилетней давности. На что он мне ответил, чтобы я не слушал ее и делал так, как считаю нужным. Это было первым этапом.
Потом, когда они пришли получать костюм, мне пришлось схитрить. Я еще до примерки костюма сказал девушке: “А знаете, вы были правы, действительно очень хорошо получилось. Так, как вы хотели”. Девушка, еще не увидев костюм, начала говорить: “Видишь, как кайфово, я же тебе говорила, а ты мне не верил”. Я выиграл. Все были довольны, и мы остались друзьями».
Воронин любил общаться, но еще больше ему нравилось слушать людей. У него даже было правило: если он говорил с человеком 15 минут, то хоть минуту полезную нужно почерпнуть. Дизайнер умел анализировать все новое, что узнавал, и это давало ему возможность расти. И всё же друзья, с которыми до последнего общался Воронин, рассказали, что главной в жизни для него была вовсе не мода, а жена Инна Семеновна. «Мама и папа прожили вместе 53 года», — говорит дочь Лариса.
В последний год модельер очень болел, но близких просил никому не рассказывать о диагнозе. Одним из последних его желаний было создание лечебной одежды. «Это значит, что вы будете носить пальто, которое помогает организму и способствует улучшению вашего здоровья», — говорил Михаил Львович. Эта идея так и осталась нереализованной: 14 апреля Воронина не стало, он умер на руках у своей дочери. «Мы будем продолжать дело его жизни», — говорит Лариса. Символично, но одним из последних показов мужских костюмов от Воронина был номер на «Человеке года» в марте 2012-го, когда модели-мужчины выходили на сцену под песню Queen — Show must go on («Шоу должно продолжаться»).
Подготовила Лина Лисицына,
по материалам «Сегодня», «Новая», «Радиус города», «Газета.ua»