Вскоре после свадьбы у них с Еленой родился мальчик, но через неделю сын скончался. Причиной стала болезнь крови, которая была у Прокловой. Муж Андрей Тришин старался поддержать жену, которая продолжала мечтать о ребенке. И в 1994 году, когда актрисе было уже за сорок, у нее родилась дочка Полина. Все время от зачатия до родов Елена пролежала в клинике, сама вколола себе в живот 700 уколов.
— Вы так сильно хотели ребенка?
— Конечно, ведь у меня еще не было детей. У Лены уже росла дочка, но она мечтала родить еще. А я до Полины ни разу в руках младенца не держал, боялся. Паниковал до дрожи, боялся, что своими тяжелыми руками ненароком что-нибудь ребенку переломаю.
Как-то Лена дала мне в руки крошечную Полинку. Прижимаю ее к себе, поглаживаю по голове, вдыхаю теплый сладкий запах волосиков — и вдруг натыкаюсь на мягкий родничок. Мне реально стало дурно! Лена смеется: «Он еще не закрыт, это у всех деток так» — а я уже не слушаю — сунул ей ребенка в руки и умчался по делам. Несколько месяцев Полинку на руки взять боялся.
— До Полины у вас с Леной родился сын, но через неделю после рождения умер. А в предыдущем браке Елена потеряла мальчиков-близнецов.
— Появление Полины — это абсолютно Ленина заслуга. Не захоти она больше рожать, я бы понял. Пережить то, что ей пришлось, врагу не пожелаешь. Сын умер на восьмой день. Лена звонит из больницы: «Забери меня отсюда». И хотя врачи были категорически против, я увез ее под свою ответственность. Мы поехали домой, закрылись, не подходили к телефону. Настолько было тяжело, гнетуще, что ни с кем разговаривать не могли. Горе нас еще больше сплотило.
Надо отдать Лене должное: она умеет взять себя в руки — не ноет, не киснет. Говорят, что в таких случаях лечит работа, а ее, как назло, не было: из МХАТа актрису Проклову без предупреждения уволили. Некрасивая вышла история. Лена была погружена в свои мысли, почти не выходила из дома. Ухожу утром на работу — стоит, смотрит в окно невидящим взглядом, прихожу — снова у окна. Чтобы ее хоть как-то отвлечь, предлагал то за грибами съездить, то просто по лесу погулять. Мы почти не говорили о том, что случилось, надо было жить дальше.
— Где же и когда вы встретили такую удивительную женщину, вашу жену, помните?
— Конечно, помню! Каждый год обязательно отмечаем и день знакомства, и день свадьбы. Мы встретились 26 октября 1985 года. Поженились 10 января 1987-го. Обвенчались через восемь лет, на Красную горку.
Я познакомился с Леной в 24 года. Тогда был женат на хорошей девушке, которой не повезло: мне, дураку, досталась. Молодой, ответственностью не отличался. Мог исчезнуть из дома дней на пять и не позвонить. Такая жизнь меня вполне устраивала. Лена на тот момент была замужем уже вторым браком, растила Арину. Я дружил с Виктором Прокловым, родным братом Лены. Он нас и познакомил.
— И как дальше развивались отношения между двумя несвободными людьми?
— Мы сначала поселились у Вити в мастерской, потом переехали в Ленину двухкомнатную квартиру на улице Красина рядом с Тишинским рынком. Бывшую жену, вернее, еще существующую, конечно, поставил в известность, что домой больше не вернусь, а через год снова позвонил и сказал: «Идем разводиться». Слава Богу, детей у нас не было, но в загсе все равно предложили хорошенько подумать. Пришлось дать тетеньке десятку, и уже через 15 минут я был свободен. Лену в это же время тоже быстро развели. Ее уже везде узнавали, старались помочь.
— Муж Елены легко ее отпустил?
— Я не встревал в их отношения, не знаю. Сашка здесь бывал, мы к нему заезжали. В общем, спустя несколько месяцев после разводов мы поженились. Вообще-то она замуж не собиралась. Но я настаивал — и однажды она согласилась.
— Не хотели дать жене свою фамилию?
— Нет, это же глупо. У меня не было амбиций, что, ой, не моя фамилия.
— Елена признавалась, что знакомые пытались ее отговорить от брака с вами.
— «Доброжелателей» много. Действительно, и родители ее не особо были за, и друзья. Это сейчас отношение тещи с тестем изменилось, а тогда они, мягко говоря, недоумевали: и что их дочь во мне нашла? (Смеется.) Лена вращалась в богемных кругах: кинофестивали, приемы в посольствах, ковровые дорожки. А я к тому времени единственный раз побывал на премьере в Доме кино. Не подумайте, что я совсем уж дремучий! В театры ходил, кино смотрел, но особо во всем этом не разбирался. Конечно, многим наш союз казался мезальянсом!
— Что же вас с Еленой сблизило?
— Ей оказался по душе мой образ жизни. Свободное время я проводил на рыбалках, в походах. Лена выросла в семье, где в отпуск отправлялись с палаткой. Первые годы совместной жизни мы с ней несколько раз ездили на Рыбинку за 350-400 км от Москвы. Роскошные места, по тем временам совсем глухие. Старые деревушки, добрые люди. А вот Сочи, Ялту, где, я извиняюсь, все задница к заднице и свободного лежака не найдешь, мы оба терпеть не могли.
— Вы вместе уже четверть века. Жену понимаете с полувзгляда, с полужеста?
— С одной стороны, мы с ней настолько близки, что частенько бывает: один подумал — другой сказал. Но многих вещей я, хоть умри, не понимаю. Ну зачем, к примеру, моей жене сто пар обуви? У меня всего пять, и мне хватит их за глаза на десять лет. Или вот еще что меня сильно удивляет: Лена может приехать и бросить машину ровно посреди участка вкривь и вкось — почему ровно-то нельзя поставить? Много лет подряд препираемся по одному и тому же поводу. Или травки ее сушеные… Вроде и придраться не к чему — хранятся в одном помещении, мне не мешают. Но я все равно не сдерживаюсь — внутри все аж кипит. Не понимаю я ее увлечения народной медициной!
— Чем жена последний раз вас удивила?
— Да она меня постоянно удивляет. Прошлым летом, например, мы охотились в Замбии в тяжеленных условиях. Климат чудовищный. Условий никаких. И тем не менее Лена ни разу не охнула, не вскрикнула, не пожаловалась. Вернулись, я говорю: «Теперь хочу в Зимбабве». — «Отлично! Полетели», — отвечает. Чем не удивление? Она плачет от радости, когда я добываю желанные трофеи после нескольких дней хождения по труднопроходимым джунглям, лазанья по буеракам и труднейших охот. А она ведь все время рядом: ползет со мной по-пластунски и все снимает видеокамерой. Все друзья мне говорят: «Ой, какой же ты счастливый: такая женщина рядом». И они правы.
Алла Занимонец,
«Знамя юности»