В Лондоне погас огонь XXХ летней Олимпиады, но все участники еще долго будут вспоминать эти соревнования. В этом уверен и легендарный советский баскетболист, обладатель золотой олимпийской медали Сергей Тараканов.
— Андрей Кириленко утверждает, что готов променять всю свою долгую карьеру в НБА на олимпийское «золото». У вас в коллекции есть титул победителя сеульских Игр-1988. Согласились бы на такой обмен?
— Я согласен с Кириленко в том, что это совершенно особый турнир. Самой первой для меня стала московская Олимпиада-80, которую, как известно, целый ряд западных стран бойкотировал. Все считали, что золотые медали у нас в кармане, чиновники уже дырочки на лацканах пиджаков прокалывали. Но не сложилось — мы оказались только третьими.
От тех соревнований осталось одно личное воспоминание. Перед матчем с итальянцами кто-то из окружения сборной пришел в раздевалку и сообщил ужасную новость: умер Владимир Высоцкий. Нас словно ледяным душем окатило. Тренер страшно наорал на того человека, с матом выгнал его из раздевалки, но черное дело было уже сделано. Не хочу сказать, что мы проиграли итальянцам из-за этой новости, но настроения она явно не придала. Следующие Игры в Лос-Анджелесе остались без участия уже Советского Союза и стран социалистического блока. В это время наша команда специально поехала на сборы в Таллинн, где финское телевидение транслировало Олимпиаду, а мы, готовясь к своим «альтернативным Играм», смотрели с грустью баскетбольные матчи.
— Зато спустя еще четыре года на Играх в Сеуле советская сборная праздновала победу. Слышал немало историй о нарушениях режима в баскетбольной сборной тех лет. Признаться, они впечатляют: большие люди и гуляли с размахом.
— Это все легенды, с футболистами и хоккеистами нас даже сравнивать невозможно. Я знаю, о чем говорю, — мы часто жили на базе в Архангельском вместе с хоккеистами ЦСКА. Вот после окончания крупных турниров — да, мы гуляли, и, бывало, прилично. В том же Сеуле победу на Играх обмывали, наверное, дня три. Вся Олимпийская деревня от нас стонала, Гомельскому звонили с просьбой урезонить подопечных. Говорят, к нему с таким требованием обратился лично президент МОК Хуан Антонио Самаранч. Папа ответил коротко: «Хотите их утихомирить, идите сами!» Сейчас мне немного стыдно перед спортсменами, которые еще только готовились к своим стартам, но из песни слова не выкинешь. Баскетбольная сборная занимала тогда две четырехкомнатные квартиры в жилом блоке, предназначенном для советской делегации. Так вот, последние дни перед отъездом на родину пролетели как в дыму. Шло постоянное броуновское движение: кто-то приходил в гости, кто-то уходил, откуда-то появлялось спиртное. В итоге я оказался единственным из баскетбольной сборной, кто пошел на закрытие Олимпиады!
Чтобы закончить эту вакханалию, Гомельский придумал ход конем. Вызвал к себе моего друга и соседа по комнате Александра Белостенного, который к тому времени уже дважды получал, а потом лишался звания «Заслуженный мастер спорта»: один раз попался на контрабанде валюты, другой — еще за какие-то грехи. Выигрыш золотой олимпийской медали автоматически означал награждение значком ЗМС, но Гомельский пригрозил: если баскетболисты не угомонятся, заветное звание Белостенному не вернут. Сашка собрал ребят в охапку, уложил их спать, вынес пустые бутылки и лично вымыл в комнате пол. После чего разбудил Папу, который уже лег спать, и доложил, что задание выполнено.
Второй ход Гомельского оказался еще хитрее. Он объявил нам, что всем олимпийским чемпионам Сеула южнокорейский завод «Самсунг» решил подарить видеодвойки: телевизор, совмещенный с видеомагнитофоном, — в то время это был писк моды. Однако для этого нужно ехать на завод, размещенный где-то на окраине города. Автобус с чемпионами якобы отходил в пять утра от остановки, размещенной на другом конце Олимпийской деревни. Человек восемь не слишком трезвых идиотов, включая меня, поверили в эту байку. Очередная гулянка была закончена не на рассвете, а чуть раньше, и утром, полусонные, мы приплелись на указанную остановку. Естественно, никакого автобуса там не оказалось. Постояв немного, мы ничего толком не поняли и вернулись в номера досыпать. На выдумку Папы не купился только Александр Волков, который теперь всем рассказывает, что оказался самым умным. На самом деле он, наверное, просто не смог встать с постели (смеется).
— Фарцовкой занимались многие знаменитые спортсмены?
— Все, кто более или менее регулярно выезжал за рубеж. Именно спортсмены были первыми «челноками», привозившими в Союз модную одежду, обувь, ширпотреб. Важно было за 100 долларов суточных накупить вещей на 500 и потом в случае чего убедительно объяснить этот феномен на таможне.
— Бывали случаи, когда вы находились на волоске от провала?
— Самая памятная история произошла в 1977 году: ленинградский «Спартак», за который я тогда выступал, отправлялся в Милан на игру Кубка кубков. Приезжаем на поезде в Москву, потом — в Шереметьево-1. Вдруг начинается целенаправленный, конкретный шмон. Из тюбиков выдавливают зубную пасту, прощупывают швы одежды. В результате нашли две бесхозные сумки, доверху набитые двухкилограммовыми банками с икрой, иконами и валютой. Почему-то было объявлено, что это сумки Александра Белова и Владимира Яковлева, хотя их за руку никто не поймал. Ребят оставили в аэропорту, знаменитый Белов после этого случая на полтора года стал невыездным. Во многом из-за этого Саша осенью следующего года умер от саркомы сердца — переживал он эту историю сильно. Почему я вспоминаю о ней? Дело в том, что у меня в тюбике с пастой было спрятано 30 долларов, оставшихся от поездки с молодежной сборной. И висел я тогда на волоске: таможенник собирался выдавливать этот тюбик, но что-то его отвлекло. Если бы он нашел заначку, думаю, это бы кардинально изменило всю мою жизнь. Не было бы ни сборной, ни Олимпиад, ни всего остального.
Владимир Рауш,
«Итоги»