Песни, написанные на его стихи, распевал весь Союз. Госпремия, благоволение Сталина, избрание депутатом в Верховный Совет РСФСР, что еще можно было желать в то время? Но только на первый взгляд жизнь поэта – это сплошной триумф.
Против «обывательщины и мещанства»
Василий Лебедев (позднее к его фамилии по желанию прибавится составная часть «Кумач») родился 5 августа 1898 года в Москве в семье сапожника. В 18 лет юноша занялся переводами Горация, а вскоре активно включился в идеологическую реальность советской власти, начав публиковать свои стихи в журналах «Крокодил» и «Лапоть». Своей критикой они были направлены против «обывательщины и мещанства». Он создал множество литературных пародий, сатирических сказок и фельетонов на темы хозяйственного и культурного строительства:
Мы возведем дома-дворцы.
И радует меня сознанье,
Что, может быть, в каком-то зданье
Частица будет кирпича от Кумача.
Но главным двигателем карьеры были, конечно, оды коммунистам. Это Василию Ивановичу принадлежит первый вариант стихов на музыку Александрова, ставшей позже с другими — Михалковскими рифмами — гимном СССР. Первоначально были не «славься отечество наше свободное», а гимн НКВД, певшийся так: «Славой овеяна, Волею спаяна, Крепни и здравствуй во веки веков, Партия Ленина, Партия Сталина, Мудрая партия большевиков». Писал Кумач и для молодых: «Будь упорным, умным, ловким, Различать умей врагов, И нажать курок винтовки, Будь готов! Всегда готов!». В народе же, наслушавшись этих воззваний и восхвалений, некоторые говорили: «Надоела всем моча Лебедева-Кумача».
Но большая часть Советов от его творений приходила в восторг, слушая задорные рифмы во всех знаменитых фильмах 30-х годов «Цирк», «Волга-Волга», «Если завтра война». Леонид Утесов в своих воспоминаниях «Спасибо, сердце!» писал, что когда снималась знаменитая музыкальная кинокомедия режиссера Григория Александрова «Веселые ребята», ему, Утесову, ужасно не нравились «бездарные и безликие», по его выражению, слова песни, которую он должен был исполнять в центральной мужской роли Кости-пастуха. «Хотя все было снято, пропето, записано, но, приехав из Гагры, где снимались натурные кадры, в Москву на павильонные съемки, я тайно от всех обратился к В. И. Лебедеву-Кумачу и попросил его написать другие стихи. И он написал ставшие знаменитыми слова: “Легко на сердце от песни веселой” и рефрен, превратившийся в символ того времени: “Нам песня строить и жить помогает. Она, как друг, нас зовет и ведет. И тот, кто с песней по жизни шагает, тот никогда и нигде не пропадет!”».
«Все жилы вымотали мы друг другу»
Потом была работа над песнями к картине «Цирк». Над знаменитой «Песней о Родине» («Широка страна моя родная») Лебедев-Кумач и Исаак Дунаевский трудились полгода — не зная ни покоя, ни отдыха. Ведь надо было спрессовать на одной страничке огромное содержание, а музыка должна была звучать и торжественно, и проникновенно.
Ни мелодия, ни текст не удовлетворяли творцов. Варианты отвергались целиком, и все создавалось каждый раз заново. Кстати, потом некоторые песни, предназначавшиеся для «Цирка» прозвучали в других фильмах. Например, «А ну-ка, песню нам пропой, весёлый ветер» впоследствии была использована в картине «Дети капитана Гранта».
Вспоминая о работе над «Песней о Родине», Лебедев-Кумач, улыбаясь, упрекал Дунаевского: «Все жилы вымотали мы друг другу, особенно ты мне». Композитор не спорил: в то время поэты прекрасно знали, что более строгого редактора, чем Дунаевский, было не сыскать: он добивался точного звучания каждого слова, полного слияния текста и музыки. Некоторые варианты «Песни о Родине» были очень хороши, но слишком серьезны, другие — слишком легковесны. За полгода было написано 35 вариантов. И лишь тридцать шестой удался. Поэт и композитор встретились с Григорием Александровым и его коллективом, работавшим над фильмом. Наконец режиссер распорядился: подготовить запись музыки. Песня стала очень популярной. С 1939 года первые аккорды песни, исполняемые на вибрафоне, использовалась в качестве позывных Всесоюзного радио.
Однако Василий Иванович писал не только популярные песни, но и разгромные статьи на приятелей. В частности, его критический опус в «Правде» чуть ли не стоил Валентину Катаеву свободы. А когда Лебедева-Кумача избрали в Верховный Совет, он немедленно выступил с длинной рифмованной речью, прославляющей Сталина, закончив словами: «Горжусь быть бардом сталинской эпохи».
И в дальнейшем приобрел привычку на каждом заседании читать длинные речи в стихах. Одним из таких «произведений» стала «Речь на третьей сессии Верховного Совета РСФСР 31 мая 1940 года по докладу Бюджетной комиссии»:
Товарищи депутаты Верховного Совета!
Пускай моя мысль не удивляет вас:
Задача выполнения народного бюджета
Связана с задачей воспитания масс.
Бюджет — это кровное дело всех граждан,
Шахтер и танкист, машинист и поэт,
Колхозник и летчик — пусть трудится каждый,
Чтоб был исполнен народный бюджет!
Надо любым путем непременно
Сделать, чтоб каждому в сердце вошло:
Копейка народная также священна,
Как и любое народное добро!
И в том же стиле было еще четыре страницы. За эти вирши сложно критиковать Лебедева-Кумача, он писал в духе своего времени.
Личная жизнь его была сложной. Сначала Василий увел невесту у коллеги по цеху, сделав ее своей женой. Потом супруга ушла к вернувшемуся из лагерей избраннику, поселила его в их семейной квартире в центре Москвы, а Лебедева-Кумача отправила на дачу. Ему же жизнь, говорят, скрашивала Любовь Орлова. Кстати, задолго до этого Кумача, режиссера Александрова и композитора Дунаевского называли орловскими рысаками, утверждая, что актриса «выехала» в своих фильмах только благодаря этой тройке.
«Болею от серости жизни своей»
Песни, написанные на стихи Василия Ивановича, помогали людям выстоять, а стране – победить в Великой Отечественной войне. Однако, несмотря на весь свой пафос и всю свою восторженность, поэта в конце концов одолела тоска. Он перестал писать стихи и стал медленно сходить с ума.
В опубликованных в 1982 году отрывках из записных книжек Лебедева-Кумача за 1946 год сохранилась запись: «Болею от бездарности, от серости жизни своей. Перестал видеть главную задачу — все мелко, все потускнело. Ну, еще 12 костюмов, три автомобиля, 10 сервизов. И глупо, и пошло, и недостойно, и не интересно».
В декабре 1948 года он оказался в больнице, и там 22 декабря сделал первые наброски автобиографической поэмы:
Как первый цвет, как вешний снег,
Прошла весна моя…
Вот этот лысый человек —
Ужели это я?
Ужели я мальчишка тот,
Что был кудряв и рыж
И голубиный хоровод
Гонял с соседних крыш?
В январе 1949 года Лебедев-Кумач пошел на поправку, так, по крайней мере, всем казалось. «Только бы вернулись сказки! А я готов играть в них любую роль — даже Кощея Бессмертного», — писал он в своем дневнике, а 20 февраля 1949 года Василия Ивановича не стало.
Еще за два года до потери рассудка он записал: «Рабство, подхалимаж, подсиживание, нечистые методы работы, неправда — все рано или поздно вскроется». Что вскроется? Иные исследователи нашли этому объяснение.
В 80-х годах появились публикации, обвинявшие Лебедева-Кумача, автора легендарной песни «Священная война», в плагиате. В частности, утверждалось, что стихи к ней написал еще в 1916 году Александр Боде, преподаватель мужской гимназии города Рыбинска, который в 1938-м отправил текст Лебедеву-Кумачу. Не дождавшись ответа, Боде в 1939 году умер, а стихи, когда пришло время, Василий Иванович выдал за свои. У дочери Боде, Зинаиды Колесниковой, сохранился черновик письма, отправленного ею Борису Александровичу Александрову (сыну композитора Александрова) в 1956 году:
«Мы все очень рады и большое спасибо вашему отцу Александру Васильевичу за музыку к “Священной войне”, но Лебедев-Кумач скрыл от вас правду о происхождении текста этой песни. Она родилась в городе Рыбинске на Волге в Первую мировую войну. Написал текст учитель русского языка и литературы мужской гимназии А.А. Боде — мой отец. Он был образованным человеком, окончил филологический факультет Московского университета. Знал латинский и греческий языки, которые тоже преподавал.
В 1916 году дважды в день, идя в гимназию и обратно домой, он встречал колонны новобранцев. Старость свою отец проводил у нас под Москвой около детей и внуков. В последние дни жизни отец говорил о неизбежности войны с Германией: “Я чувствую себя слабым, а вот моя песня может теперь пригодиться”. Считая Лебедева-Кумача большим патриотом, отец отправил ему личное письмо с рукописным текстом. Тем более, что отцу нравилась его песня “Широка страна моя родная”. Отец долго ждал ответа, умер в 1939 году, так и не дождавшись его. Посылая вам это письмо, мы убеждены, что вы, Борис Александрович, должны знать об истинном происхождении этой песни. Будем благодарны, если ответите на это письмо. Зинаида Александровна Боде (в замужестве Колесникова)».
Между тем, защитники поэта привели свой аргумент: в Российском государственном архиве литературы и искусства хранится черновик текста «Священной войны» с карандашными поправками Лебедева-Кумача.
Фамилия на пластинке
Инкриминируется Василию Ивановичу и еще один плагиат. В 1931 году Фаина Марковна Квятковская (Гордон) и владелец кабаре в Польше Анджей Власта создали песню «У самовара», которая стала очень популярна в Польше: «Под самоварем сидзи муя Маша. Же муси так, а она ние!». В том же году к Фаине приехали представители германской фирмы «Полидор» и заключили контракт на выпуск пластинки. При этом они попросили сделать перевод с польского на русский, ибо рассчитывали на продажу в городах, заполненных русскими эмигрантами: Берлине, Риге, Белграде и Париже. Перевод для нее не составил труда, ведь Квятковская родилась в Крыму, а полькой считалась лишь по отчиму. В том же году пластинка фирмы «Полидор» вышла миллионным тиражом, и несколько экземпляров из Риги попали в Москву.
В 1932 году «У самовара» стал петь Леонид Утесов со своим оркестром, а затем композицию в его же исполнении записали в студии грамзаписи «Музтрест». В отличие от выходных данных на пластинках «Полидор», где значилось: «Музыка Фанни Гордон, слова Анджея Власта», на выпущенном советском диске можно было прочесть: «Обработка Дидрихса, слова Лебедева-Кумача».
Как писал собкор газеты «Курьер Варшавски»: «Самый популярный шлягер исполняется в летнем театре Эрмитаж — это известный в Польше фокстрот “У самовара”. Уже несколько месяцев он играется на танцплощадках, в ресторанах и кафе, звучит из радиорепродукторов на вокзалах и даже в парикмахерских в русском обозначении “Маша”, который был написан Фанни Гордон и Анджеем Власта».
В 1972 году Фаина Квятковская обратилась во Всесоюзное агентство по авторским правам и вскоре получила ответ: «В связи с письмом в ВААП о защите авторских прав на имя Ф. М. Квятковской, Управлением фирмы ‘Мелодия” дано указание Всесоюзной студии грамзаписи начислить причитающийся тов. Квятковской гонорар за песню “Маша”, а также исправить допущенную в выходных данных ошибку. Генеральный директор П. И. Шибанов». В результате Квятковская получила гонорар на сумму — 9 рублей 50 копеек. А что до Лебедева-Кумача, оказалось, что его фамилия на пластинке была напечатана лишь по инициативе Леонида Утёсова.
Подготовила Лина Лисицына,
по материалам «Столетие», Chtoby-pomnili.com, Songkino.ru, «Сегодня»
