Как-то осенью я поехала на вещевой рынок — купить зимние сапоги. Там подошла некая белокурая женщина и спросила, не нужна ли мне сумка. И вытащила из пакета очень изящную, бордовую сумочку, украшенную сверкающими стразами. Вещица мне приглянулась. И узнав о том, что стоит она совсем недорого, тут же осуществила удачную, как мне тогда показалось, покупку. А придя домой, сразу же стала перекладывать содержимое старой сумки – в новую.
Несмотря на небольшие размеры, она была довольно-таки удобная: три отделения и кармашки для сотового телефона, ключей, кошелька. И одно скрытое углубление, которое закрывалось на «молнию».
Там-то я и обнаружила приколотую к подкладке булавкой и сложенную вчетверо бумажку.
Вначале подумала, что это инструкция по уходу за замшей, но, развернув листик, увидела записку, начертанную мелким, странным узорчатым почерком, словно древнеславянской вязью. Нацепила очки, но даже в них с трудом разобрала текст, от которого стало, мягко говоря, не по себе. «Кто эту вещь в руки возьмет, тот с головы моей хворь заберет»,– прочитала я. И, покрутив в руках зловещую бумажку, решила ее сжечь.
А через три дня увидела сон, будто захожу в церковь, стоящую на высокой, скалистой горе. Внутри горит множество свечей и лампад. Но людей нет. Я спрашиваю: «Где вы?» И кто-то невидимый отвечает: «В психушке».
Тут я заметила алтарь, а на нем стоит моя новая сумка, освещенная неровным пламенем свечей. Хватаю сумку, она открывается, и я вижу в ней свою собственную голову! От ужаса я проснулась.
Шесть часов утра, нужно вставать на работу, но впервые в жизни так сильно болела голова, что я боялась сделать лишнее движение. Выпила таблетку, но боль не проходила. Мама вызвала врача, но давление было нормальным.
Однако боль поселилась, похоже, надолго. То ослабевала, то накатывала тошнотворными волнами снова и снова. Я обращалась к различным специалистам, сдавала анализы, пила лекарства, подвергалась процедурам и исследованиям… Улучшения не наступало.
Потом резко ухудшилась память. В разговоре подолгу вспоминала нужное слово. Все чаще замечала, что с языка слетают не те слова, которые хочу сказать. Это приводило в отчаяние. Начались истерики, стала ссориться с мамой. Появилось чувство страха и неуверенности. Потом стала слышать голоса…
Так я попала в психиатрическое отделение. Мне давали препараты, от которых я становилась вялой и безразличной. Периодически меня забирали домой, а через неделю я возвращалась.
Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не один случай. Однажды мы поехали с мамой в парк. Сперва сидели на скамейке у фонтана, потом мама сказала, что принесет мороженого, и попросила, чтобы я никуда без нее не уходила. Рядом на скамейку присела пожилая женщина. Но я на нее не смотрела – мне ни до кого не было дела. Женщина неожиданно заговорила. Первых слов я не слышала. А потом вдруг поняла, что говорит она обо мне и для меня. От звуков её голоса охватило непонятное волнение, я повернулась и, буквально открыв рот, слушала то, что она говорила:
– Ты гибнешь, как затоптанная трава. Больна, но не своим, а чужим недугом, который продали вместе с красивой сумкой. В ней были заклинание дьявольской троицы. Ты дешево купила, но дорого заплатила.
Вещая это, она пристально и спокойно смотрела мне в глаза. Я почувствовала, что женщина видит меня насквозь…
Я в ответ глядела на неё, как смотрит голодная собака на обедающих людей, ожидая, как чуда, куска хлеба… Взяв меня за руку, она больно сдавила мой безымянный палец и сказала:
– Сейчас мы пойдем туда, где ты купила свою беду. Сама поведешь. Вспомни, где это было.
Её голос обрел повелительную интонацию. Будто что-то включилось во мне, я ясно вспомнила маршрут, на чем следует ехать, и даже лицо той женщины, которая продала сумочку. Каждая мелочь четко и ясно всплывала в моем сознании, которое каким-то чудом разбудила удивительная незнакомка.
Когда добрались до рынка, она велела встать на колени и просить милостыню. Вытянув руку, я стала повторять: «Ради Иисуса Христа, помогите». Кто-то бросил в ладонь мелочь, и почти тут же я услышала раздраженный голос:
– Совсем обнаглела! Молодая, а побирается! Лучше работать иди!
Но я продолжала собирать подаяния. Потом женщина потащила меня за руку к остановке. Выйдя из автобуса возле церкви, моя спутница взяла меня за плечо и сказала:
– Сейчас войдешь в храм, а я буду стоять у порога и читать молитвы. Купи на всю милостыню свечи. Зажги их. Не уходи, пока не сгорят полностью. Как только погаснут, выйдешь, домой отвезу.
Когда я вышла из храма, то почувствовала, что физические и душевные муки, к которым уже привыкла, словно к сердцебиению – прекратились. Конечно, сознание было еще не столь ясным как прежде, ведь действие таблеток повлияло на мозг.
Уже совсем стемнело, когда мы приехали домой, и заплаканная мама открыла нам дверь. Прервав мамины вопли, женщина сказала, чтобы в больницу меня больше не помещали и что мне нужно пить много чистой воды и спать. А когда действие таблеток пройдет, она советовала покинуть этот город, чтобы никто не узнал, что я страдала душевным расстройством. Сумку велела сжечь.
Перекрестив меня, ушла. Больше мы ее никогда не видели…Как-то осенью я поехала на вещевой рынок — купить зимние сапоги. Там подошла некая белокурая женщина и спросила, не нужна ли мне сумка. И вытащила из пакета очень изящную, бордовую сумочку, украшенную сверкающими стразами. Вещица мне приглянулась. И узнав о том, что стоит она совсем недорого, тут же осуществила удачную, как мне тогда показалось, покупку. А придя домой, сразу же стала перекладывать содержимое старой сумки – в новую.
Несмотря на небольшие размеры, она была довольно-таки удобная: три отделения и кармашки для сотового телефона, ключей, кошелька. И одно скрытое углубление, которое закрывалось на «молнию».
Там-то я и обнаружила приколотую к подкладке булавкой и сложенную вчетверо бумажку.
Вначале подумала, что это инструкция по уходу за замшей, но, развернув листик, увидела записку, начертанную мелким, странным узорчатым почерком, словно древнеславянской вязью. Нацепила очки, но даже в них с трудом разобрала текст, от которого стало, мягко говоря, не по себе. «Кто эту вещь в руки возьмет, тот с головы моей хворь заберет»,– прочитала я. И, покрутив в руках зловещую бумажку, решила ее сжечь.
А через три дня увидела сон, будто захожу в церковь, стоящую на высокой, скалистой горе. Внутри горит множество свечей и лампад. Но людей нет. Я спрашиваю: «Где вы?» И кто-то невидимый отвечает: «В психушке».
Тут я заметила алтарь, а на нем стоит моя новая сумка, освещенная неровным пламенем свечей. Хватаю сумку, она открывается, и я вижу в ней свою собственную голову! От ужаса я проснулась.
Шесть часов утра, нужно вставать на работу, но впервые в жизни так сильно болела голова, что я боялась сделать лишнее движение. Выпила таблетку, но боль не проходила. Мама вызвала врача, но давление было нормальным.
Однако боль поселилась, похоже, надолго. То ослабевала, то накатывала тошнотворными волнами снова и снова. Я обращалась к различным специалистам, сдавала анализы, пила лекарства, подвергалась процедурам и исследованиям… Улучшения не наступало.
Потом резко ухудшилась память. В разговоре подолгу вспоминала нужное слово. Все чаще замечала, что с языка слетают не те слова, которые хочу сказать. Это приводило в отчаяние. Начались истерики, стала ссориться с мамой. Появилось чувство страха и неуверенности. Потом стала слышать голоса…
Так я попала в психиатрическое отделение. Мне давали препараты, от которых я становилась вялой и безразличной. Периодически меня забирали домой, а через неделю я возвращалась.
Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы не один случай. Однажды мы поехали с мамой в парк. Сперва сидели на скамейке у фонтана, потом мама сказала, что принесет мороженого, и попросила, чтобы я никуда без нее не уходила. Рядом на скамейку присела пожилая женщина. Но я на нее не смотрела – мне ни до кого не было дела. Женщина неожиданно заговорила. Первых слов я не слышала. А потом вдруг поняла, что говорит она обо мне и для меня. От звуков её голоса охватило непонятное волнение, я повернулась и, буквально открыв рот, слушала то, что она говорила:
– Ты гибнешь, как затоптанная трава. Больна, но не своим, а чужим недугом, который продали вместе с красивой сумкой. В ней были заклинание дьявольской троицы. Ты дешево купила, но дорого заплатила.
Вещая это, она пристально и спокойно смотрела мне в глаза. Я почувствовала, что женщина видит меня насквозь…
Я в ответ глядела на неё, как смотрит голодная собака на обедающих людей, ожидая, как чуда, куска хлеба… Взяв меня за руку, она больно сдавила мой безымянный палец и сказала:
– Сейчас мы пойдем туда, где ты купила свою беду. Сама поведешь. Вспомни, где это было.
Её голос обрел повелительную интонацию. Будто что-то включилось во мне, я ясно вспомнила маршрут, на чем следует ехать, и даже лицо той женщины, которая продала сумочку. Каждая мелочь четко и ясно всплывала в моем сознании, которое каким-то чудом разбудила удивительная незнакомка.
Когда добрались до рынка, она велела встать на колени и просить милостыню. Вытянув руку, я стала повторять: «Ради Иисуса Христа, помогите». Кто-то бросил в ладонь мелочь, и почти тут же я услышала раздраженный голос:
– Совсем обнаглела! Молодая, а побирается! Лучше работать иди!
Но я продолжала собирать подаяния. Потом женщина потащила меня за руку к остановке. Выйдя из автобуса возле церкви, моя спутница взяла меня за плечо и сказала:
– Сейчас войдешь в храм, а я буду стоять у порога и читать молитвы. Купи на всю милостыню свечи. Зажги их. Не уходи, пока не сгорят полностью. Как только погаснут, выйдешь, домой отвезу.
Когда я вышла из храма, то почувствовала, что физические и душевные муки, к которым уже привыкла, словно к сердцебиению – прекратились. Конечно, сознание было еще не столь ясным как прежде, ведь действие таблеток повлияло на мозг.
Уже совсем стемнело, когда мы приехали домой, и заплаканная мама открыла нам дверь. Прервав мамины вопли, женщина сказала, чтобы в больницу меня больше не помещали и что мне нужно пить много чистой воды и спать. А когда действие таблеток пройдет, она советовала покинуть этот город, чтобы никто не узнал, что я страдала душевным расстройством. Сумку велела сжечь.
Перекрестив меня, ушла. Больше мы ее никогда не видели…
По материалам misticheskie-istorii.ru