Откуда родились выражения «старый хрен» и «с него уже песок сыплется»?
Выражение «старый хрен» вполне литературное и употреблялось в ироничном смысле ещё в XIX веке. Обращено оно обычно к старикам. Хотя старикам крепким и бодрым. Впрочем, называть их так в глаза всё же не стоит – звучит грубовато.
Хотя дело всё, по мнению некоторых этимологов, лишь в конском редисе, как называют хрен англичане. Молодой (тоненький) корешок обычно беленький и гладкий, в нём полно витаминов, но ещё нет настоящей крепости и ядрёности. А вот старый» хрен, то есть, набравший вес и объём, хоть и морщинистый, будто стариковская кожа, но в нём столько едкой силы (а говоря по-научному, горчичного гликозида), что при натирании продирает до слёз. Поэтому выражение скорее подчёркивает неутраченную боевитость.
По сравнению с ним безжалостное выражение «c тебя уже песок сыплется» содержит больше едкости, его употребляют с высокомерием молодости в адрес старого и больного человека, который – надо же! – ещё пытается бодриться. Казалось бы, можно увязать выражение с чем-то осыпающимся от старости или, к примеру, песочными часами, ассоциирующимися с уходящим временем нашей жизни, но историки высказывают свою версию. Даже несколько. Честно говоря, ни одна из них не кажется правдоподобной, но за неимением лучших расскажем хотя бы эти.
По одной из них, фразеологизм пришёл к нам из средневековой Англии. Там во времена правления короля Генриха VIII Тюдора (1491-1547) существовала мода на гульфики из бархата и шёлка, расшитые золотыми нитями и украшенные драгоценными камнями, жемчугом. Собственно, сам гульфик (от голландского слова gulp – клапан или мешочек) как элемент мужской одежды появился гораздо раньше, у французов он назывался braguette («доспех для мошонки»), у немцев – schаmkapsel («срамной мешочек», «срамная капсула»), у англичан – codpiece («кусок трески», «стручок»), и в первую очередь означал металлический элемент рыцарских доспехов, защищающий гениталии. Но именно в XVI веке он приобрёл статус модного аксессуара.
Некоторые гульфики того периода имели направленную вверх гротескную форму, чтобы поразить женское воображение, для чего ткань прокладывали в несколько слоёв. Кроме того, некоторые мужчины использовали гульфики в качестве кармана или кошелька, пряча там мелкие ценные вещи и монеты. Ну, а кому не хватало «золотого запаса», подшивали себе в гульфик мешочки с сеном, конским волосом, а чаще всего песком. Выглядел такое хранилище очень внушительно, и старые ловеласы тоже не упускали возможность произвести впечатление на дам.
Дам они, возможно, и заставляли волноваться, а вот философы, например, Мишель де Монтень, считали, что гульфик – «это пустая и бесполезная модель той части тела, которая не имеет даже приличного наименования, но которым, тем не менее, мы бравируем на публике». Видимо, так думали не только философы, наверняка шокировал этот аксессуар и церковь, поэтому мода на гипертрофированный «доспех» продержалась недолго. Успев, однако, оконфузить не одного стареющего молодца, у которого в ответственный момент флирта из прорехи в «ого-го» начинал сыпаться песок.
История с высыпающимся из гульфика песком повторилась в России, но позже – когда Пётр Первый заставил дворян носить европейскую одежду, в том числе облегающие штаны до колен – кюлоты. «Бесовская» одежда выставляла напоказ кривые мужские ноги, но главное – размеры детородного органа. Пришлось кое-кому, в первую очередь стареющим модникам, обращаться за помощью к мешочкам с песком. А мешочки, сволочи, и лопались, и протирались…
Ну и ещё одна версия утверждает, что введённая Петром Первым военная форма шведского образца с узкими кюлотами была непривычной и неудобной для мужика, привыкшего к раздолью в определённой части тела. Чтобы раздвинуть просторы, служивые стали пришивать два тканевых мешочка, набитых песком, к поясу кюлотов, располагая их в нужном месте, что якобы и позволяло снимать с него давление. Просыпался из мешочка песок после длительной службы (в те времена в армии служили 25 лет), что означало и преклонный возраст служивого.
В качестве послесловия пара слов о глаголе «сыпать». Он уникален своими параллельными формами настоящего времени: сыплет, сыплем, сыплют, сыплю и – сыпет, сыпем, сыпят (вариант «сыпаю» недопустим). Тем не менее, строго нормативным, литературным является вариант «сыплет» и т.д., а форма «сыпет» допустима лишь в разговорной речи.
Маргарита Дорштейн,
rg-rb.de