Наталья Штурм, ставшая знаменитой благодаря исполнению песни «Школьный роман», снова вступила в борьбу за своего 14-летнего сына Арсения. По словам певицы, мальчик воспитывается в атмосфере пьяного угара, ходит в старых вещах и боится сказать даже слово поперек воли отца. Как такое могло произойти и на что Наталья пойдет, чтобы вернуть себе сына?
Выходя замуж за предпринимателя Игоря Павлова, Наталья надеялась, что ее жизнь наконец-то наладится. Красивые ухаживания, свадьба в ресторане — казалось, и дальше будет безоблачное счастье, но конец оказался немного предсказуем. Брак закончился скандальным разводом: муж сломал Штурм нос и ключицу, а заодно решил забрать себе ребенка. Тогда это не получилось, однако сейчас ситуация, похоже, достигла своего апогея.
— Наталья, расскажите, что происходит? Где ваш сын?
— Его удерживали все лето где-то в Смоленской области, не давая нам увидеться. Где точно, я не знаю. Я постоянно звоню Игорю, но тот продолжает прятать сына. А делается все это умышленно, чтобы выставить меня этакой матерью-кукушкой и лишний раз обвинить в том, что я забыла про своего сына.
— А на самом деле? Когда вы были вместе, вас ведь нельзя было обвинить в том, что вы его не воспитываете?
— К счастью, у меня сохранились все посадочные талоны, которые я на всякий случай складывала в течение 12 лет. Мы с Арсением ездили и в Диснейленд — поездка, кстати, стоила 10 тысяч долларов, а это немало; ездили в Грецию и на Кипр. Да в той же Турции, наверное, были раз десять, всегда останавливаясь в самых лучших отелях! Так что судите сами…
— Как же так получилось, что вы живете врозь?
— Дело в том, что, пытаясь договориться, мы с Игорем пришли к решению, что наш сын должен пойти в школу, которая находится рядом с его домом в Подмосковье, — знаменитую Ломоносовскую. Тогда я была только за, потому что она одна из лучших, а в итоге поплатилась за это тем, что стала видеть своего ребенка лишь с пятницы по воскресенье. Остальные дни он проводил в доме отца с людьми, которые у него работали, причем самого Игоря там не было. Он говорил, что уезжает по делам бизнеса, хотя на самом деле просто бухал. Игорь напивался так, что начинал крыть меня матом прямо при сыне. Доходило до того, что Арсений звонил мне и говорил: «Мам, папа сейчас собирался тебе звонить — пожалуйста, не бери трубку. Он…» И — замолкал, потому что не мог произнести слово «пьяный», настолько ему было больно.
Арсений умолял Игоря больше не пить, но тот не слушал. Я прекрасно понимаю, что любому мальчику нужен отец, но не когда отношения вот такие. Они не разговаривают, ничем друг с другом не делятся… Все Арсюшины мысли знаю только я!
— Странная ситуация: отец отстаивает права на ребенка и при этом им не занимается?
— Не поверите, но Арсений у него даже не зарегистрирован! На все просьбы прописать сына в одной из своих квартир Игорь Викторович отвечает лишь смехом. Он настолько жаден, что боится собственного ребенка, думая, что тот вырастет и оттяпает у него квартиру, а в исковом заявлении перечисляет, сколько стоили купленные сыну носки и зубные пасты. Кроме того, требует с меня крупные алименты, хотя сам платил мне мизер.
— Как на все это реагирует сам мальчик?
— Он его боится, потому что постоянно слышать крики и истерики — это не жизнь. Как-то раз я привезла Арсению из Милана кроссовки Prada, но сын виновато сказал: «Мам, давай я лучше в папиных ношеных буду ходить, а эти мы с тобой продадим?» Понимаете, до какой степени он запуган?
— Будете как-то действовать?
— Конечно! Я сделаю все, чтобы Арсений остался со мной, но как — пусть пока останется без подробностей. Адвокат советует воздержаться от лишних высказываний, чтобы, не дай бог, ничего не произошло. Одно мне очень хочется сказать: Игорь, может быть, уже хватит воевать? Это слишком жестоко — так мучить своего ребенка!
Яна Бобылкина, «Шторм» (dailystorm.ru)