Похождения авантюриста-сердцееда — одна из тех тем, что всегда обречены на интерес зрителей. Каково было актеру Антону Хабарову создавать этот образ героя-хамелеона в сериале «Казанова»? Спросим у него самого.
— Мой Казанова только на первый взгляд кажется лихим и веселым ловеласом. На самом деле это не слишком счастливый человек. В детстве он получил тяжелую психологическую травму — их с отцом бросила его мама, и эта незаживающая рана толкает героя в погоню за все новыми и новыми жертвами. Он, сам того не осознавая, мстит в их лице той единственной женщине, которая его когда-то предала. Легко очаровывая, он на самом деле не любит никого, даже себя. Как видите, затравка не совсем комедийная, наш фильм — это и детектив, и драма об одиноких людях. Сложная и интересная задача для актера.
— А у вас есть что-то общее с вашим героем?
— Не сказал бы. Вообще-то непреложный закон актерской профессии заключается в том, что чем ближе к натуре артиста роль, тем хуже она у него получается. Парадоксально? Но поверьте, это именно так. Нет, мой герой — полная мне противоположность: в жизни я совсем не Казанова, женат на протяжении 20 лет и вполне счастлив в браке.
— А как вам далось перевоплощение? Неужели в работе над ролью вы не использовали личный опыт ухаживания за женщинами?
— Этот вопрос я бы разделил на две части. С одной стороны, сценарий настолько самодостаточен, что актеру там ничего особенного выдумывать не надо, все прописано и обосновано. С другой стороны, играя любую роль, неизбежно опираешься на свой душевный опыт, на то, что когда-то уже было пережито. Впрочем, полагаешься не только на свой опыт и ощущения. Был такой знаменитый французский махинатор Виктор Люстиг, вошедший в историю как человек, которому удалось дважды продать на аукционе Эйфелеву башню. Его фантазии, энергии, авантюрной легкости можно подивиться. Вот такого уровня афериста я себе представлял.
Был у моего героя еще один прообраз — мошенник по кличке Ален Делон, специализировавшийся как раз на обмане обеспеченных женщин. Правда, закончил криминальную карьеру он совсем плохо: его приговорили к расстрелу, поскольку одну из своих жертв он убил. Но у нас в фильме, к счастью, до такого финала дело не дошло, там все-таки царит легкая, светлая атмосфера.
— Я почему-то ожидал, что среди прототипов вы назовете и Остапа Бендера, особенно его кинообраз, созданный Арчилом Гомиашвили.
— Об этом я как-то не думал, хотя возможна и такая параллель между героями. Как и Остап, мой Казанова не злодей, а скорее игрок, в чем-то даже романтик, не лишенный своеобразных принципов и широты. Так, например, в одной из серий он возвращает деньги, которые хотел украсть. Проявляет благородство.
— А какие моменты съемок вам особенно запомнились?
— Таких было немало. На память почему-то приходит эпизод, когда Казанова после очередной аферы, в которой принимал облик священника, в семейных трусах ложится на воду и смотрит на звезды. Снимался этот эпизод в позднее время, вода совсем холодная, мне сделали пенопластовые трусы, замотав их скотчем, чтобы я удержался на поверхности и не очень замерз. Маленькие хитрости, которые почему-то запоминаются надолго.
— Тбилиси в фильме снят так красиво, что мне прямо захотелось срочно туда поехать. А вам?
— Тем не менее, съемки и там были непростыми. А Тбилиси я давно очень люблю. Это наш «семейный» город, куда мы часто ездили с родными. И снят он молодым оператором Денисом Пановым действительно великолепно. Увы, на съемках мы там были до предела загружены работой. А мне к тому же приходилось летать в Петербург и Минск, где доснимались два предыдущих кинопроекта с моим участием. Два полета в день — это еще ничего, случалось и больше. Добавьте сюда перепады высоты — Тбилиси ведь находится в горах. В общем, временами приходилось в перерывах между съемками отлеживаться в нашем вагончике под капельницей. Вы первый, кому об этом рассказываю, даже продюсеры ничего не знали.
— Пришлось проявлять героизм?
— Да нет, просто такова актерская работа, в ней всякое случается. И праздники выпадают. Например, нашей съемочной группе надо было переехать из Тбилиси в Ереван, но фура с декорациями — аппараты газированной воды, киоск «Спортлото» и прочие приметы времени — застряла. Я же воспользовался ситуацией и поехал из Грузии в Армению на машине, так что смог полюбоваться природой. Чем не праздник для души?
— А как у актера, сыгравшего Казанову, складываются отношения с женщинами в обычной жизни?
— Скажу прямо: я люблю женщин. Как еще к ним можно относиться? Но ценю в первую очередь не внешность, а ум и чувство юмора. Каких-то фиксированных стандартов красоты вроде навязчивой формулы 90-60-90 для меня не существует.
— Известность артисту помогает в отношениях с женщинами?
— Может, кому и помогает, но мой экранный образ значительно отличается от того, как я выгляжу в жизни. И поверьте, на улицах никто мне на шею не бросается, меня там просто не узнают — еще и из-за очков с толстыми линзами, все-таки минус 7.
— Как у вас складываются отношения со спортом?
— Обожаю шахматы. Играю со своими подписчиками в «Инстаграме», даже организую маленькие турниры. Это со стороны шахматы кажутся спокойной игрой, но, поверьте, в них страсти не меньше, чем в футболе. Бывает, так ору, что домашние пугаются. Еще люблю дайвинг, но сейчас нырять негде, так что вся страсть достается шахматам. Из-за некоторых проблем с позвоночником мне нельзя бегать, но я много хожу, летом езжу на велосипеде. Не курю, не пью — просто не хочется. В общем, больше физкультурник, чем спортсмен.
— А насчет формы интеллектуальной — книги, выставки, музыка?
— Напрягать мозги полезно любому. Люблю театр. Что касается книг, то очень люблю труды нейробиолога Роберта Сапольски, астрофизика Нила Деграсса Тайсона, психолингвиста Ноама Хомского. Интересует и история. Во время пеших или велосипедных прогулок так здорово послушать какую-нибудь лекцию, скачанную в телефон.
Александр Славуцкий
«Труд»