Актёра Николая Аверюшкина старшее поколение зрителей знает по комедии «Мы из джаза», где он сыграл наивного скрипача и барабанщика Жору Рябова. А молодёжь полюбила Николая Владимировича по роли деда Саши и отца Сильвестра Андреевича в «Универе». Сегодня в фильмографии актёра более 70 работ в кино, а также он известен как поэт, композитор.
Театральная жизнь
– Николай Владимирович, каким, на ваш взгляд, должен быть современный театр? В последнее время на сцене очень много экспериментов…
— С моей точки зрения, эксперименты в театрах ставятся от недостатка творческой фантазии. Или, если хотите, от переизбытка не совсем здоровой фантазии. Такие режиссёры почему-то уверены, что если поставить всё с ног на голову, то будет очень оригинально и интересно. При этом данные «новаторы» в своих поисках «оригинальности», подчас просто выходят за рамки разумного. К тому же, в этих экспериментах нет никакой новизны. Всё это уже было. Таким «новатором», к примеру, в своё время считался В.Э. Мейерхольд. И сегодня как-то уже повешен ярлык, что Мейерхольд – гений. Возможно. Но кто из ныне живущих видел его постановки? Никто. А вот М.А. Булгаков писал о своих впечатлениях от посещения его спектаклей и был далеко не в восторге. А я Булгакову больше верю, чем нынешним «оценщикам гениальности»!
Время экспериментов уходит. Зритель соскучился по нормальным классическим постановкам. Но не надо при этом думать, что я закостенелый консерватор и отрицаю всё новое в искусстве. Ни в коем случае. Если постановка сделана оригинально, но не нарушает, при этом, авторского замысла, то это – прекрасно! Я как-то видел фильм по И. А. Бунину, где нисколько не искажён сам рассказ, но действие его перенесено в наши дни. И это было талантливо сделано. Иногда думаю, как бы было интересно поставить «Горе от ума» в современном виде. Мне кажется, сейчас это было бы очень актуально.
— Но вы и сами играли Бубнова в фильме Владимира Котта «На дне», где действие перенесено в наши дни и на свалку. И Лука там – мальчик, а не умудрённый годами старик. Насколько оправдал себя такой подход к классике?
— Фильм, как мне кажется, получился несколько затянутым, но сценарий и замысел мне изначально очень понравились. Лука – мальчик, это же прекрасно! Александр Трофимов в роли Барона великолепен. Жаль, что так редко мы видим его на экране. Неожиданно прочтена и роль Актёра, которого сыграл Михаил Ефремов. Надеюсь, что для поклонников А.М. Горького фильм будет интересен.
— А в чём, по вашему мнению, основная задача искусства, и в частности, кинематографа?
— Задачей любого искусства было и остаётся – воспитание зрителя. И не надо бояться об этом говорить. Ведь любое искусство, от самого низкого до самого высокого, только этим и занимается. Каково искусство – таков и зритель, а следовательно, и всё, с чем он по жизни взаимодействует. Чем больше пошлости в искусстве – тем больше пошлости и в повседневной жизни, и наоборот – чем выше искусство, тем одухотвореннее становятся люди, соприкасающиеся с ним. И в этом случае от политики государства зависит очень многое. При том разгуле грязи и пошлости, которые сейчас доминируют в искусстве, я считаю, что определённая цензура просто необходима. Вдумчивая, осмысленная, но цензура должна быть.
В начале 90-х я снимался в голливудской картине киностудии «ХХ век – Фокс», где моим партнёром был небезызвестный Роман Полански. И, естественно, у меня была возможность оценить его игру. Скажу откровенно – он играл хорошо, честно, нисколько не халтурил, но ровно настолько, насколько позволял его талант. Тут же, с нами в кадре находился актёр Всеволод Сафонов. И при достаточно талантливой игре Полански сразу было видно, насколько глубже и вдохновеннее играет Сафонов. Ведь недаром же говорят, что наша актёрская школа – самая лучшая в мире. Так что, если не всё потеряно. Как говорил Фёдор Иванович Шаляпин: «Искусство может переживать времена упадка, но оно вечно, как сама жизнь».
— А правда, что хоррор «Прикосновение» режиссёра Альберта Мкртчяна, где вы сыграли одну из главных ролей, во ВГИКе приводят в пример, в том числе и как образец, как снять ужастик без денег?
— Ну, по крайней мере, так мне рассказывали сами ВГИКовцы. Мкртчян, действительно, сделал невозможное. И фильм получился очень напряжённым. Держит внимание от начала и до конца.
Надо созидать
— Часто актёры с неприязнью говорят о фильме и роли, с которыми большинство зрителей их ассоциирует. Вы же всегда готовы рассказать о своём Жоре из «Мы из джаза». Сейчас, через столько лет, ваш герой всё так же вами любим?
— Конечно. Мы как-то работали на фильме «Летучий голландец» вместе с актёром Анатолием Кузнецовым. Он рассказывал про себя, что снимался очень много, но зрителю запомнился только как товарищ Сухов. И где бы он ни снимался потом, всегда все ассоциировали его только с Суховым. И его это не смущало! Да возьмите любого известного актёра, всегда есть фильм, с которым его ассоциируют. Бабочкин – Чапаев, Ливанов – Холмс. Я не жалею и не стыжусь, что вспоминают Жору. Так получилось, и этому надо радоваться. Надо уважать то, что дало тебе имя!
– Вроде бы начали снимать «Мы из джаза-2». Почему фильм так и не был закончен?
— Ну, во-первых, это вопрос не ко мне. А во-вторых, я считаю, что ничего хорошего за номером «два» не бывает. За редким исключением. Например, «Терминатор-2» получился лучше, чем «первый». Ну, а в нашей истории… Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы и были какие-то съёмки.
— Я читала, что на самом деле перед съёмками вы не умели играть ни на скрипке, ни на барабанах и учились буквально на ходу. А сегодня вы певец и композитор. Какими инструментами владеете сейчас?
— Гитара, клавишные, когда-то я играл в эстрадной студии на балалайке и гармошке, но давно к ним не прикасался. Ну, а вообще-то я выпускник отделения музыкальной комедии музыкального училища им. Гнесиных, да и дело вовсе не в инструментах, а в самих песнях. Авторская песня – та моя грань, которую мало кто знает, а для меня она очень важна.
— А чем для вас стал сериал «Универ», по которому вас знает молодёжь?
— Не только молодёжь, но и дети от 3 до 7 лет, полицейские, охранники и продавцы на рынках! Иногда кажется, что там меня видели все. Когда-то я очень хотел сниматься в сериалах, потому что они дают определённую известность. К тому же было очень интересно попробовать себя в этом жанре. Но мне не нравятся некоторые вещи. Я помню, как говорил с режиссёром, что не хотелось бы пошлостей. Но в ответ получил – у нас есть продюсеры и им виднее. Спорить я не стал. Так что, у нас теперь не режиссёр снимает кино, а продюсер. Ну а сейчас я опять мечтаю сниматься в полнометражных фильмах.
Мой друг-генетик не раз говорил, что теоретически люди должны жить минимум до 150 лет. А не живут, потому что сами себе внушают, что 70 – это старость. Человек уходит тогда, когда ему становится скучно. А мне пока не скучно – у меня куча дел впереди. Поживём ещё!
– Сейчас вы пишете свою автобиографию. Какой самый невероятный случай там описан?
— На самом деле самое невероятное то, что меня пригласили на роль Жоры и утвердили. С этого всё и началось! А пишу я для того, чтобы прочитав мою книгу, кто-то из молодёжи поверил в себя, не опускал руки, когда куда-то не приняли, что-то не получилось, а всегда шёл вперёд, к своей цели! Должны быть уверенность в себе и стремление к созиданию.
— Как же к этому прийти?
— Сейчас воспитано поколение, которое считает, что надо подгребать под себя, не обращать внимания на других и их проблемы. Но это неправильно. Я даже когда просто вхожу куда-то, всегда думаю, не доставил ли я людям каких неудобств. Удобно ли рядом со мной сидеть в метро или брать товар в магазине. А многие идут и думают – главное, чтобы мне было хорошо. И это не потому, что люди плохие. Их так научили! А если им ненавязчиво рассказать или показать на своём примере, они поймут. Всё складывается из мелочей. Я никогда не выброшу на улице фантик, билет или жевательную резинку. Обязательно дойду до урны. Это просто должно быть в крови – не мусорить, никого не толкать, думать о других. И тогда и жизнь пойдёт по-другому! Надо самим вокруг себя создавать положительное поле.
Ольга Севрюгина, http://pravda-nn.ru
