Когда-то Юрий Кара назвал себя одним из самых нереализованных режиссеров. И это при том, что его экранизации известных классиков с целой россыпью звёзд – «Завтра была война», «Воры в законе», «Мастер и Маргарита».
— Юрий Викторович, в своё время вы сказали, что если бы не «Мастер и Маргарита», прочитанный вами в юности, вы не стали бы режиссёром. А в итоге ваш фильм «Мастер и Маргарита» дался вам, пожалуй, тяжелее, чем все остальные фильмы. Картина 17 лет не могла пробиться к зрителям.
– Возникла правовая коллизия. В Союзе авторское право защищалось 15 лет. Но в 1994 году Госдума вдруг приняла закон, что авторское право распространяется на 50 лет. И тут же нашлись какие-то родственники третьей жены Булгакова Елены Сергеевны, хотя у него самого и у его родственников детей не было. И детей Елены Сергеевны он не усыновлял. Так что, конечно, права у них были достаточно призрачные. Но в 90-е годы они у какого-то левого нотариуса оформили права на Булгакова и начали получать со всех изданий и постановок. И они не смогли договориться с моими продюсерами. Из-за этого фильм в итоге завис. Но потом, в 2011 году, он всё-таки вышел и получил шесть номинаций на «Золотого орла», и два из них мы даже получили. Так что фильм всё-таки был признан.
– В своё время Гайдай, снявший «12 стульев», очень болезненно отнёсся к экранизации романа Марком Захаровым. У вас с Владимиром Бортко, который также снял «Мастера и Маргариту», по этому поводу не было никаких конфликтов?
– Да он вообще мне дорожку перешёл по жизни. Я хотел «Идиота» снять – снял Бортко, хотел «Тараса Бульбу» снять – снимает Бортко. Ну, не знаю… По мне, так его сериал – это такая очень добросовестная радиопостановка. У него замечательный Кирилл Лавров в роли Пилата, но уже дряхленький. На коня он бы не забрался. Какой он всадник? И остальные актёры – тоже. Но мне, конечно, повезло, что в то время собрался золотой состав. Я вот думал «Войну и мир» снимать, но где сейчас найдёшь такой состав, чтобы он соответствовал Льву Николаевичу?
– Надо признать, что очень многие актёры сыграли в ваших фильмах свои лучшие роли. Взять, например, Анну Самохину.
– Да, вы правы. Возможно, у Александра Домогарова в «Звезде эпохи» лучшая роль в телефильме.
– Это правда, что вы сначала пригласили Александра Лазарева на роль Константина Симонова, но он плохо смотрелся с Александровой и вы решили заменить его?
– Он очень хорошо пробовался. Но есть такое понятие, как химия между актёрами. Вот, например, Сергей Жигунов: пока у него были хорошие отношения с Заворотнюк, сериал «Моя прекрасная няня» действительно смотрелся. А когда они поругались, в последнем сезоне эта ненависть друг к другу с экрана так сквозила, что сериал сразу закрыли. Так и здесь между Александровой и Домогаровым была химия. Их чувства сыграли на пользу картине.
– Помнится, вас тогда сильно критиковали за выбор Марины Александровой на роль Валентины Серовой.
– Она хорошая актриса, но, как и Самохиной, ей нужен режиссёр. Есть такие самоигральные актрисы. Этим ничего не надо – они сами всё играют. А с Александровой нужно работать. Вот сейчас она, например, роль Екатерины завалила – ни мать, ни королева. Ни возраста никакого не играет, ни состояния. Режиссёр, видимо, не смог с ней совладать, и роль провалилась.
– Кстати, вот Черниченко – насколько замечательно она сыграла Искру у вас в «Завтра была война», а потом ведь не было практически ни одной яркой роли.
– Ну и роли ещё должны быть. В основном же сценарии пишут на мужчин. Женщины обычно – или жёны, или любовницы, или дочери. Очень редко появляются героини, как Искра. Вот сейчас на Берлинском фестивале решили отказаться от номинаций «лучшая мужская и женская роль» – «уравняем, и будет просто лучшая роль». А как вы уравняете, если ролей таких у женщин просто нет? Для актёров нужны хорошие сценарии. Ну, к сожалению, Черниченко больше не попадались материалы, как в книге у Бориса Васильева.
– У вас всегда очень точное попадание актёров в образ. А у вас были случаи, когда вы брали актёра, а потом отказывались от него?
– Когда я снимал «Завтра была война», это была моя студенческая работа. Я сам всем занимался – сценарий писал и режиссировал, и был художником по костюмам. И вначале я пригласил на роль директора Сергея Шакурова. Я взял на складе сапоги, гимнастёрку. Он показывает – гимнастёрка на женскую сторону застёгивается. Я говорю: ну вы застегните все пуговицы, там планочка, не видно будет. Он показывает на сапоги: а где портянки? Я думаю: «Неужели тебе это так важно? В носках не можешь сняться?» Снял занавески, даю в качестве портянок. Он говорит, что это несерьёзно, и уходит. Зато потом я нашёл и прекрасного Сергея Никоненко, который стал моим талисманом практически на все фильмы.
Есть такое понятие в кино: одна группа крови. Вот с Янковским, например, не получилось. Я его три раза приглашал – на «Воры в законе» сначала приглашал его, а не Гафта, на роль в «Пиры Валтасара» и потом на роль Мастера. И все три раза он отказывался. А Гафт сразу согласился на вора в законе, сам попросился в «Пиры Валтасара», ну, а на Воланда он и внешне, и по своей ироничности очень подошёл.
– Как-то вы называли себя самым нереализовавшимся режиссёром. Сейчас вы, наверное, так уже не считаете?
– У меня появились новые нереализованные идеи. Я снял 10 фильмов и 20 сценариев лежат нереализованных. Тот же «Идиот», «Тарас Бульба», «Пикник на обочине» Стругацких. Но я не хочу бога гневить. Я очень счастлив, что могу заниматься профессией и снял хотя бы эти фильмы. И, может быть, найду ещё чем вас удивить и порадовать.
Нелла Прибутковская
«Нижегородская правда»