«Асад пал, а Эрдоган победил», – такой твит оставила в ночь на 8 декабря 2024 года дочь президента Турции. Тень Османской империи встаёт во весь рост – например, в Сирии.
Кто он, лидер победившей Асада оппозиции?
Иранский журналист Хаял Муаззин написал в соцсетях: «Предавшие свою страну и Башара Асада люди Сирии, не забудьте эти слова. Вы будете горько сожалеть о своем предательстве… То, что талибы делают со своим народом в Афганистане, покажется меньшим злом по сравнению с тем, что устроят вам ваххабитские террористы».
Абу-Мухаммад аль-Джулани, он же Ахмед аль-Шараа – новое лицо «сирийских боевиков-повстанцев». Потенциальный любимчик Запада, несмотря на 10 млн. «награды за голову», которую назначили за него американцы. Они уже называют его «прогрессивным джихадистом».
Кто он такой? Из интеллигенции. Отец – инженер в нефтедобыче, автор книг и пособий. Сам учился на пиарщика, но бросил, когда началась вторая война в Ираке. Вступил в одну из бесчисленных «дочек» запрещенной «Аль-Каиды», воевал с американцами, попал в плен, сидел в пыточной тюрьме, где и познакомился с будущими лидерами террористической ИГИЛ. После освобождения был послан в Сирию «халифом» запрещенного ИГИЛ Аль-Багдади с задачей создать на ее территории отделение халифата. С задачей справился.
После разгрома ИГИЛ в глобальном масштабе утвердился в Идлибе на севере Сирии. Из нескольких джихадистских групп создал новое «юрлицо» – «Хайат Тахрир аш-Шам» (Организация освобождения Леванта, ХТШ). Разошелся во взглядах с осколками «Аль-Каиды» и ИГ, сторонники которых подверглись разного рода репрессиям на контролируемой ХТШ территории.
В чем расхождение? В «сириизации» как императивной задаче. «Аль-Каида» и ИГ мыслили и действовали глобально, ставили задачу «объединить мир ислама в джихаде». ХТШ – наоборот – декларировал ориентацию исключительно на Сирию. Враг – не некая мировая система, а конкретный Асад (это открыло возможность для широкого партнерства с турками и даже израильтянами).
Инструменты – создание нормального регулярного государства со всеми его институтами – медицина, образование, социалка, инфраструктура. В результате, как пишут, в контролируемом им Идлибе всё это оказалось налажено лучше, чем в асадовских до недавнего времени частях Сирии.
То же касается и репрессий политических оппонентов. Боролся он с недобитками «Аль-Каиды» и ИГ, ко всем остальным проявлял умеренность на уровне деклараций. В ответ на публикации в западных СМИ о том, что люди ХТШ забодали очередного правозащитника, заявлял, что «виновные наказаны», а к диссиденту вопросов нет.
Фактически в Идлибе ему удалось создать фасад той самой «Новой Сирии», которую обещала оппозиция уже 10 лет. Сейчас дает интервью крупнейшему американскому телеканалу CNN и рассуждает, как ему удалось добиться успеха и что будет делать дальше.
О собственном джихадизме: «Люди меняются, и сейчас я не такой человек, который был в 20 или 30 лет». Чтобы возглавлять что-то крупное – нельзя быть «ригидным», нужно быть наоборот – гибким, ценности не должны доминировать над опытом и «реальностью» – условиями среды. Все награды за голову и обвинения в терроре – во-первых, политическое шельмование, а во-вторых, относятся к Ираку 15-летней давности. «Смотрите, что мы делаем сейчас».
О том, что делал и делает: залог успеха – в институтах и дисциплине, в «регулярности». Он стремился к унификации всего и вся – от оружия и подготовки боевиков до энергетики и социальной сферы. «Революция перешла от хаоса к порядку во всем – от гражданских вопросов до военных».
О режиме Асада: «Он просто отжил своё и умер… то, что мертво, ожить не может». То есть, не союзники Асада ослабли, а просто разложение достигло такого уровня, что поддержать его оказалось невозможно.
О страхе перед «исламским правлением». Те люди, которые его боятся, видели, как оно реализуется «неправильно», а он – понятное дело – все сделает правильно, построив институты в соответствии с традицией и духом региона». Про институты вообще говорит на порядок чаще, чем ссылается на божью волю. Обещает создать для всех религиозных и этнических групп равные условия и обеспечить защиту.
Понятно, в общем, чем он так нравится западным медиа. Хоть сейчас мужика почетным гостем церемонии вручения Аджемоглу Нобелевской премии-2024 зови. Но в любом случае видеть его, очевидно, предстоит чаще и чаще в мировой повестке.
Эрдоган наносит удар
И похоже, Турция Ататюрка, нашедшего после Первой мировой войны выход в создании турецкого национального государства и даже перенесшего – как символ – столицу из Стамбула вглубь Малой Азии, в Анкару, уходит в прошлое. Возвращается Османская империя? Пока еще вопрос. По крайней мере, о присоединении Алеппо турки говорят уже всерьез. Протурецкие силы, а их там немало, очень активизировались в городе.
Здесь имеет смысл вспомнить историю. Современная Сирия – типичное постколониальное образование. В древности и в средние века – одна из самых знаменитых областей на Ближнем Востоке, но отдельной государственности на ее территориях никогда не было. Зато была Великая Армения, эллинистическая держава Селевкидов, Римская империя, халифат, крестоносцы, мамлюки и, наконец, с 1517 года – Османская империя. Накануне Первой мировой войны географическое пространство нынешней Сирии входило в состав трех османских вилайетов – Бейрут, Алеппо и Дамаск. По результатам Первой мировой Османская империя рухнула и потеряла много территорий. В 1922 году Франция получила мандат Лиги Наций на эти древние земли, и в 1926 территория была разделена на Сирию и Ливан. В 1941 году де Голль дал сирийцам независимость, с отсрочкой до конца войны. В 1945 сирийская независимость стала фактом. С 1963 года у власти в стране была Партия Арабского социалистического возрождения, с 1970 года – во главе с Хафезом Асадом, отцом нынешнего Башара. Хафез Асад умер в 2000. С 2011 года в Сирии началась война.
После Первой мировой войны Османская империя потерпела, как теперь принято говорить, стратегическое поражение. Идеология основателя Турецкой республики Кемаля Ататюрка строилась прежде всего на стремлении сохранить то, что возможно сохранить. Национальный дом для турок. С тех пор прошло сто лет, и кажется, что всё это дела давно минувших дней. Но историческая память плохо поддается редактуре. Мир, очевидно, пришел в движение, потерял точку равновесия. Восстановить ее можно будет только на каком-то другом, пока еще не очевидном уровне.
Эрдоган пришел к власти на волне неоосманизма и противостояния светскому национализму кемалистов, правивших страной на протяжении почти всего XX века. Если ему удастся удержать победу в Сирии, это будет окончательным завершением эпохи Ататюрка и началом новой эпохи в турецком национальном самосознании. Халеб, или Алеппо, видится в этом контексте прекрасным прибавлением к турецкой провинции Хатай со столицей в Антакье. Или Антиохии. От турецкой Антакьи до пока еще сирийского Алеппо по шоссе совсем недалеко – 101 километр, максимум полтора часа на автомобиле.
При этом Хатай – единственная турецкая провинция с преобладающим арабским населением, и у нее особая история. После Первой мировой войны Хатай входил в состав Французской Сирии. В 1936 году турки подали жалобу в Лигу Наций с требованием присоединить провинцию к Турции. Французы дали Хатаю автономию и провели выборы в местное собрание. Собрание тут же проголосовало за независимость Республики Хатай (название предложил сам Ататюрк). Через несколько месяцев был организован референдум, и в 1939 году, накануне начала Второй мировой войны, Хатай стал вилайетом Турции.
Нынешняя активность турок в Алеппо – своего рода продолжение хатайской истории. Эрдоган наступает. Он добыл армянский Карабах для своих прокси в Азербайджане. А «Бозкурты» (или «Серые волки») – крайние сторонники идеологии пантюркизма, в конце XX века находившиеся в Турции под строжайшим запретом и признанные террористической организацией в нескольких странах.
Заявления главы МИД Турции Хакана Фидана о том, что Турция не участвует в конфликте, и турецкие власти не имеют отношения к боям между сирийской армией и антиправительственными формированиями, не должны усыплять бдительность. За нынешним положением дел в Сирии стоит Турция, очевидно, что турецкое руководство снабжало и обучало оппозиционные группы, создав на их базе крупные объединения, такие как ХТШ и ССА. Террористическая группировка «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ) является реформированным филиалом «Аль-Каиды» в Сирии и активно участвует в сирийской войне. И после падения режима Башара Асада и передачи власти сирийской оппозиции, издание «Washington post» сообщило, что Соединенные Штаты поддерживают связь с оппозиционными силами в Сирии, включая боевиков «Хайят Тахрир аш-Шам», и рассматривают возможность исключения ХТШ из списка террористических группировок.
Хотелось бы обратить внимание на следующее. Буквально за несколько дней до волнений в Сирии, появилась информация о том, что США больше не возражают и снимают претензии против использования Турцией систем С-400. Позже глава Минобороны Турции заявил, что турецкая сторона направила запрос США на получение непоставленных ей американцами истребителей F-35, и мнение Вашингтона по этому вопросу изменилось. Это намек на явное участие американцев, и одобрение на использование прокси-сил на сирийском направлении.
Глава британской разведки MI6 Ричард Мур открыто зовет главу МИД Турции Хакана Фидана старым другом. Фидан — бывший глава Национальной разведывательной организации Турецкой республики — учился в Англии. Там же, в Великобритании, в Эксетерском университете образование получали бывший президент Турции Абдуллах Гюль, действующий советник Реджепа Эрдогана Шюкрю Каратепе и нынешний глава министерства обороны Турции Хулуси Акар.
Формально Анкара открещивается от причастности к боевым действиям в Сирии. Но на крепостных стенах Алеппо уже висят именно турецкие флаги. Формально Турция выступает за стабильность и мир во всем мире. Но на практике льет за рубеж густой османский реваншизм и поддерживает террористические группировки.
«Алеппо — турецкий и мусульманский город до мозга костей. Это говорим не только мы, это говорит история, это говорит география, это говорит истина, это говорят наши предки, это говорит турецкий флаг, поднятый в цитадели Алеппо», — заявил Девлет Бахчели, лидер соправящей «Партии националистического движения» и один из ближайших союзников турецкого президента Эрдогана, выступая перед однопартийцами. Стоит ли говорить, что именно в структуру ПНД входят печально известные «Бозкурты» («Серые волки»).
Алеппо — это не просто второй город в Сирии, этот город имеет весьма специфическую историю, основная часть населения всегда ориентировалась на Турцию. А в Османской империи Алеппо был вторым по значению городом после Константинополя (Стамбула). Надо отдать должное турецкому лидеру, он умеет ждать и действует, как только складывается благоприятная ситуация.
Обычно говорят о геополитической ситуации в связи с совокупным Западом (США, Британией, Германией) и Востоком – арабским миром, Индией и Китаем. Но тень Османской империи встаёт во весь рост. Этот неотменяемый факт очень хорошо бы не упустить при анализе ситуации. Между Западом и Востоком есть еще один самостоятельный игрок.
Когда-то философ и мистик Даниил Андреев придумал очень удачное имя для того явления, которое можно назвать «демоном государственности» – уицраор. Турецкий уицраор – если пользоваться терминологией Андреева – долго был недужен и слаб. Он поправился. И готов утроить аппетит. Турецкое руководство в ближайшее время может преподнести еще пару сюрпризов – и не только на Ближнем Востоке, но и в Средней Азии.
Источник: t.me/glebsmith77, «Взгляд», t.me/sbagdasarov, t.me/dntreadonme
