Отец-канадец в тюрьме за обращение к дочери по женскому имени
Иначе, как сюром, происходящее в Канаде, назвать нельзя. В семье Роберта Хугланда 14-летняя дочь стала считать себя мальчиком. Это такой западный трансгендерный подход. А дальше началось самое интересное.
Отец, понимая, что детские закидоны должны пройти с взрослением ребенка, продолжал называть ее данным при рождении именем, дочерью, а также использовать местоимение «она» во всех склонениях. И в Канаде суд посчитал это преступлением. Был выдан ордер на арест отца. Хугланд добровольно сдался, был арестован и заключен в тюрьму.
Хугланд возражает против того, чтобы его ребенок подвергался «гендерно-подтверждающим» медицинским процедурам, и неоднократно заявлял об этом в надежде спасти своего ребенка от непоправимого вреда. А мать девочки, канадская медицинская и правовая системы считают необходимым провести социальное и медицинское преобразование ребенка.
14 декабря 2020 года суд обязал Хугланда запретил называть его биологическую девочку своей дочерью. Хугланд не согласился, используя свое право на свободу слова.
Отец утверждает, что в поведении девочки существенную роль сыграла школьная система образования. Проводятся уроки по вопросам сексуальной и гендерной идентичности, а также трансгендерной идеологии. В школе девочке присвоили мужское имя, не уведомив об этом родителей. Школа самостоятельно «произвела социальную трансформацию» биологически женского ребенка при поддержке психолога — гендерного идеолога доктора Уоллеса Вонга. Психолог посоветовал подростку принимать тестостерон и направил в эндокринологическое отделение местной больницы. Ребенок и ее мать — бывшая жена Хугланда — дали письменное согласие, в котором прямо говорилось, что «лечение» будет экспериментальным. Это означало, что эндокринологи, рекомендующие лечение, не знали о долгосрочном воздействии на здоровье.
Интересы ребенка в суде представляла адвокат и активистка по вопросам гендерной идентичности Барбара Финдли. С ее подачи судья решил, что лучшим для ребенка будет разрушение здоровья путем изменения женского тела на мужское.
Хугланд, напротив, считает, что дочь должна остаться девочкой без медицинского вмешательства. Ведь по окончании полового созревания она может изменить свое мнение и снова может считать себя девочкой. Суд постановил, что возражения отца не имеют никакого значения. Кроме того, согласно судебному решению, родители девочки должны принять и подтвердить новую гендерную идентичность ребенка и относиться как к мальчику. Если родители этого не сделают, то их обвинят в семейном насилии.
Отец дал интервью прессе, в котором подчеркнул, что люди не могут менять пол, и что мегадозы экзогенного тестостерона повредят биологическому здоровью девочки. За этот демарш суд признал Хугланда виновным в насилии в семье на том основании, что он отказался в интервью использовать предпочтительные для своего ребенка местоимения мужского рода. Судья Мазари выдал ордер на арест Хугланда на тот случай, если отец когда-либо снова будет использовать женские местоимения для обозначения своей дочери.
В итоге Хугланд выполнил постановление суда, надеясь избавить свою дочь от тестостерона. Однако суд высшей инстанции Британской Колумбии постановил, что ребенок должен продолжать принимать тестостерон. И обязал Хугланда продолжать называть своего биологического ребенка женского пола мужским именем и местоимениями.
Хугланд, борясь за своего ребенка, дал интервью нескольким канадским СМИ и описал ситуацию в соцсетях. За что его в очередной раз обвинили в неуважении к суду.
Эта ситуация не единичная. По данным клиники гендерной идентичности Тависток, в период с 2011 по 2020 год стремительно росло число девочек, которые направлялись в гендерную клинику с диагнозом «гендерная дисфория», где им назначали блокаторы полового созревания (БПС). Все это время врачам клиники было известно, что БПС неэффективны при психологическом стрессе и вредны для здоровья. Администрация скрывала эту информацию от пациентов и общественности. Исследование также показало, что медицинские эксперименты с блокаторами полового созревания ухудшали психическое и физиологическое здоровье детей. Дети, принимавшие эти медпрепараты, чувствовали себя всё хуже. Они потеряли критическую плотность костей и возможность роста, что уже не подлежит восстановлению. Теперь эти дети уязвимы для остеопороза и переломов костей.
Но вот вопрос: почему канадский премьер Джастин Трюдо и министр юстиции Дэвид Ламетти продолжают продвигать законопроект C16, прекрасно зная, что он приведет к разрушению здоровья уязвимых детей?
Erin Perse, The Post Millennial , перевод politus.ru