Писательница Дарья Донцова (настоящее имя — Агриппина Васильева), которая в 2024 году отметила 25-летие творческой деятельности, рассказала, как начала писать книги, почему не доверяет компьютерам и как пришла к вере.
Псевдоним придумал издатель
— Вы привыкли, что к вам обращаются Дарья, хотя вас зовут Агриппина. Как появился псевдоним?
— На титуле моей первой рукописи было написано: «Агриппина Донцова». Редактор сказала, что это хороший псевдоним, привлекает внимание, но тяжеловато и на обложку не влезет. Я открыла паспорт и показала, что Агриппина — моё настоящее имя. В это время мимо проходил издатель, он произнёс: «А чего тут размышлять: героиня твоего романа — Дарья, пусть и на обложке будет Дарья. Когда твои книги будут издавать миллионными тиражами, представляешь, как красиво на корешке будут смотреться две буквы Д?» Я тогда только усмехнулась.
— Известно, что вы пишете от руки. Почему?
— Потому что так могу писать везде. Я начинала писать, когда была больна и лежала в кровати, с тех пор так и работаю. Это гораздо удобнее, чем скорчившись в кресле у стола. Я не очень хорошо отношусь к электронным устройствам. Как-то набрала на компьютере две странички текста, что-то не то нажала, и текст исчез. Дочь его вернула, но тот момент испуга я не забыла. Однажды за работой плохо себя почувствовала, давление под 200, хотя обычно 90 на 60. Вызвали «Скорую», и я, прижав рукопись к груди, уехала в больницу. Оказалось, у меня был ковид. В реанимации врач, увидев рукопись, удивилась: «Как же так, а мне говорили, что за вас пишет целый штат авторов».
— Где черпаете вдохновение?
— Не знаю, что такое вдохновение, просто сажусь и пишу. Писательская работа не зависит от настроения, это на уровне рефлекса. Только не спрашивайте меня, откуда беру сюжеты — не знаю, они сами откуда-то приходят. Папа был писателем, моё детство прошло в Переделкине, где жили Лев Абрамович Кассиль, Вениамин Александрович Каверин, Валентин Петрович Катаев, Андрей Андреевич Вознесенский, Роберт Иванович Рождественский. Никому и в голову не приходило спрашивать, как они пишут. Подходишь к калитке, а там записка: «Не звонить, писатель работает».
Ларисе Удовиченко мопсы порвали колготки
— Думали ли вы, что именно писательство станет делом всей вашей жизни?
— Нет, конечно. И в голову не могло прийти. Не знаю, как я вообще решилась на такой шаг — отнести рукопись в издательство. Помню, когда мне ответили, да ещё и спросили: есть ли продолжение, я прибежала домой, собрала свои три-четыре готовые уже рукописи в авоську и быстрее, пока рабочий день не закончился, помчалась в издательство. Благо, редакция находилась по соседству, в двух автобусных остановках от дома. Ждать транспорт у меня не было сил — бежать быстрее. Всё время спотыкаясь, чуть не падая, я добежала до двери и поняла, что ни звонка, ни ручки на ней нет. Глухая железка. И вдруг, как по волшебству, она открывается и в проёме появляется Татьяна Полякова. «Вы автор?» — улыбается она и пропускает меня внутрь. И я теперь всё время говорю, что в литературу меня впустила Татьяна Полякова, царство ей небесное! А продолжение этой истории очень любит рассказывать издатель Олег Новиков, мой сегодня хороший друг. Он со смехом всегда вспоминает, как я, запыхавшись и положив на стол редактору свои труды, вдруг обнаружила причину спотыкания — торопясь, я, оказывается, надела ботинки мужа. И не заметила даже.
— А как вы отнеслись к киноверсии своего романа с Ларисой Удовиченко в роли Даши Васильевой? С вами консультировались во время съёмочного процесса?
— Для начала: никакой режиссёр консультанта, тем более автора-писателя, не потерпит. Потому как киносценарий и книга — совершенно разные виды. Я в книге могу 10 страниц описывать стол с едой, и вам будет это интересно. А 10 минут показывать стол на экране? Кино — это действие, а книга — про течение событий. Что касается Лары… Знаете, в самом начале съёмок сериала мне сообщили, что она приедет ко мне домой для фотосессии. Я перепугалась. Волновалась: звезда, наверное, вся из себя. Открываю дверь: входит Лариса, в пальто, платье красивом, а на ногах у неё такие тоненькие колготочки. И тут мои мопсы, которые обожают всё человечество, бросаются на неё и, виляя хвостами, когтями своими по этим колготочкам. Ну, всё, думаю, сейчас что-то будет. Развернётся и уйдёт. А она, наоборот, плюхнулась на пол прямо в пальто и в охапку собак: «Ах, вы, мои заиньки!» Тут я поняла, что пришла Даша Васильева. С Ларисой мы с тех пор дружим. Вообще в сериале снимались удивительные актёры. Особенно радовались те, кто снимались во 2-м и 3-м сезонах. Действие происходило в Париже, и съёмки проходили во Франции. Так что актёры выстраивались на кастинг вокруг студии в три кольца.
Дело о крысином яде
— Как вы решились на такую откровенную книгу, как «Записки счастливой прихожанки»?
— Есть вещи, о которых не надо рассказывать на публику. А если писать автобиографию, то надо писать её честно либо не писать вообще. Года три меня просили разные совершенно люди выпустить такую книгу-откровение, и я решилась. Рассказав без прикрас обо всех ошибках и глупостях, которые были совершены мной на пути. Когда книга уже была готова, я сказала редактору: она не выйдет, если её не благословят. И понесла своему духовнику. Он прочитал и дал благословение. Тогда я пошла в Марфо-Мариинскую обитель к матушке Лизавете: тоже благословила. К наместнику Аристарху — тоже. Так они стали первыми читателями.
— В книге много воспоминаний, в том числе о том, как вы впервые оказались на литургии.
— Страшно представить, как это было давно, — в 1959 году! Когда моя бабушка решила привести меня, семилетнюю, на литургию в праздник Рождества Христова. С этого начинается книжка. При этом надо учитывать тот факт, что мой отец — генерал, депутат Верховного Совета, член ВЦИК, а мама — режиссёр Москонцерта — оба партийные. И вот такая воцерковленная бабушка в этом конгломерате. И вот январь, у меня каникулы. Вместо того чтобы меня положить спать, а режим был железный — в восемь вечера в кровать! — бабушка наряжает меня, как на 7 Ноября, и везёт в непонятное место. Осталось яркое воспоминание, как мимо меня проходит бородатый дяденька, как мне тогда показалось, с консервной банкой на цепочке, из которой валит дым. Столпившиеся люди, молитвы нараспев. Потом уже, спустя десятилетия, я поняла, что это была литургия.
Теперь я читаю на клиросе в Сретенском монастыре. Семь лет вела программу «Я очень хочу жить» в помощь больным людям. Ещё открыла гостиную-клуб. Цена за вход для жителей Москвы небольшая. Я этих денег не вижу, они идут прямиком на благотворительные дела, на строительство храма архистратига Михаила. В гостиной мы общаемся, я делаю прямые эфиры с интересными гостями, делюсь тем, что не попадает в соцсети. Кстати, после того, как отравили моих собак, я перестала в соцсети выкладывать фотографии своих собак, внуков и детей.
— Узнали, кто это сделал?
— Этих собачек дочь нашла крошечными щенками в мусорном контейнере, они у нас выросли. После прогулки стало плохо маленькой собачке Молли, потом большой. В ветклинике сказали, что собак отравили вроде бы крысиным ядом. Молли скончалась, а Фина мы долго лечили, только сейчас перевели на нормальную собачью еду. До этого мне, детям и внукам человек в соцсетях стал желать смерти. Я вынуждена была заявить об угрозах. В итоге выяснилось, что собак отравил подросток. Его родители очень извинялись и просили не портить мальчику жизнь. Я не стала возбуждать уголовное дело и направила их к психологу.
Ёлка с игрушками для котов
— И всё-таки: откуда силы берутся, чтобы всё успевать?
— Всё просто. Меня воспитывали бабушка — бывшая гимназистка и немка Роза Леопольдовна. Которая потом в мои книги пробралась под фамилией Краузе. Она постоянно твердила: «Порядок, мой ребёнок, порядок!» Так что я с детства привыкла жить по жёсткому расписанию. До сих пор встаю в пять утра. Читаю утреннее молитвенное правило и сажусь за работу. Это моя книга. Пишу от руки ровно 30 страниц. Далее тоже всё по расписанию: съёмки, лекции, благотворительные мероприятия. Я живу в шикарном графике, меня всё устраивает. На протяжении 25 лет я выпускаю по одной книге в месяц. 12 книг в год, соответственно, — это мой такой очень приятный план. Но это не лимит…
— Скоро Новый год. Есть ли у вас традиции празднования?
— Принято собираться всей семьёй за столом, но это не всегда получается. У меня два сына — Аркадий, Дмитрий — и дочь Маша. Наша традиция — наряжать искусственную ёлку мягкими игрушками, потому что коты любят на неё лазить. У меня банда котов: Фома, в честь Фомы Аквинского, и Платон, тоже в честь философа. Так котов мог назвать только мой муж, он был доктором наук, деканом факультета психологии МГУ.
Ирина Колпакова, Татьяна Белоножкина, «ЗБ»