Михаила Богдасарова называют королём эпизода: он снялся более чем в 300 фильмах, среди них «Каникулы строгого режима», «Пётр Лещенко. Всё, что было…», «Обитель». Прославился он и как режиссёр, сняв около десятка картин, в их числе «Ясновидящая», «Границы времени», «Быстрые свидания». Сейчас Михаил Сергеевич не только снимается и снимает, но и преподаёт.
— Михаил Сергеевич, на время пандемии практически все съёмки были остановлены, чем вы в это время занимались?
— В основном педагогической деятельностью. На Высших курсах мастерства киноактёра при кинокомпании «Амедиа» вёл занятия удалённо, а в Высшей школе кино и телевидения «Останкино» занятия онлайн и офлайн чередовались. Конечно, все ребята стремились как можно чаще посещать школу, ведь научиться актёрскому мастерству на расстоянии сложно, но это оказалась палка о двух концах: почти вся школа переболела ковидом.
— Вас эта напасть тоже коснулась?
— Меня она настигла давно, ещё в ноябре 2019 года. Сильнейший кашель продолжался до февраля 2020 года. Никто тогда толком не знал, что это такое, а позже обнаружились антитела.
— Многие актёры рассказывают, что артистические задатки у них обнаружились ещё в детстве. А как было у вас?
— Я был жутко стеснительным. Как-то папа, он был педагогом, взял меня, пятилетнего, вместе с учениками своего класса в поход. А потом мы заехали в гости к писателю Чуковскому. Папа рассказал Корнею Ивановичу о том, что я очень стеснительный, и тот скомандовал: «Давай вставай на стол и читай мои стихи». Я забрался на стол, всё тут же забыл, заплакал и убежал. Но благодаря папе я очень много читал, у меня была богатая фантазия, я писал стихи, повести и даже романы. Например, казалось, что моя историческая миссия — закончить роман «Золотой телёнок».
— Вас часто узнают на улице?
— Через одного, даже маска не помогает: люди узнают меня по глазам. Близкие знают, что если мы куда-то вместе идём, то надо выходить с запасом времени, чтобы осталось и на фотографирование, и на автографы. Буквально недавно поздним вечером возвращаюсь из гостей. Еду по ночной Москве, когда на улицах никого практически нет, снимаю маску. И тут же рядом останавливается машина ГИБДД, открывается окно, и инспектор мне говорит: «Привет. Ты меня узнаёшь? Мы же с тобой год назад аварию оформляли». Так что от внимания не скрыться ни днём, ни ночью.
— Фамилия у вас довольно распространённая. Наверное, нередко вас путают с известным дрессировщиком Михаилом Ашотовичем Багдасаровым?
— Чуть ли не каждый день путают. Вообще-то правильное написание моей фамилии через букву «а». Потому что в армянском эпосе есть два героя: Багдасар и Санасар. Но, как говорил мой дед, какой-то неграмотный человек взял и написал Богдасаров. Михаил Ашотович, мой большой друг, рассказал, что он тоже был Богдасаровым, но так как его частенько путали, он стал Багдасаровым. Впрочем, ему это не помогло.
— Вы снялись в массе картин, а бывало, что для роли вам требовались какие-то особенные навыки?
— Однажды на съёмках пришлось прыгать с парашютом. Жена у меня страховой агент, она всё это застраховала, и я решился. Правда, прыгал не с самолёта, а со специальной вышки. Страшновато было, но ничего, справился. А практически сразу после окончания ГИТИСа мне довелось играть хазарина в картине «Русь изначальная». В одной из сцен мне нужно было вскочить на коня и умчаться в степь. Разумеется, я походил на занятия верховой ездой, но делал это нерегулярно, поскольку работал в театре, и очень об этом пожалел. Перед съёмками меня вдобавок скрутил радикулит. Мне, конечно, сделали обезболивающий укол, но самостоятельно вскочить на коня я не смог. Тогда командир стоящего рядом киношного конного полка поставил рядом с лошадью вместо подставки одного из своих рядовых. Я с разбегу наступаю парню на спину и слышу хруст. В холодном поту довожу свою сцену до конца и бросаюсь к парню. К счастью, я ему ничего не повредил. Мы потом даже шутили, что сам я вылечился, а солдатика чуть не сделал инвалидом. Помня об этой истории, для картины «Тайна золотого брегета», в которой я играл подпоручика, я уже довольно долго учился ездить верхом.
— Вы сняли около 10 фильмов. Вы «добрый» или «злой» режиссёр?
— Я нежный, добрый и очень заботливый режиссёр, я люблю артистов, и артисты любят меня. Всегда стараюсь помочь актёру решить его проблемы, снять стресс, помочь избежать лени. Все артисты ленятся, я это знаю по себе. Если актёр не может что-то сыграть, могу ему подсказать. Но в то же время я жёсткий, если вижу, что артист не выполняет мои задачи — значит, он занимает чужое место.
— А к чему душа больше лежит — к актёрству или режиссуре?
— Это абсолютно разные вещи. Режиссёр — это позиция бога, а актёр — это позиция святого. Когда нужно, я режиссёр, продюсер или актёр. Но это всё только благодаря хорошей актёрской школе.
— Как вы относитесь к Интернету?
— Прекрасно. Раньше ведь всё искусство было народным, для народа. Вот интернет-платформы сейчас — это как раз способ высказываться на животрепещущие народные проблемы, раскрывать по-настоящему глубокие человеческие комплексы. Ведь телеканалы — это определённый формат. Например, есть каналы, которые специализируются только на историях о тяжёлой женской доле, у продюсеров для краткости это называется «ЖД».
— Чем занимаются ваши дети?
— У меня два сына: Сергей родился в 1990 году, Антон в 1992 году, оба окончили ВГИК. Старший на вольных хлебах, занимается переводами голливудских фильмов. Пролез туда сам, его очень ценят. Младший работает в Московском областном государственном театре юного зрителя — МОГТЮЗ, — которым руководит Нонна Гришаева. Совсем недавно сын приходит на репетицию, а театр сгорел. Это произошло 29 января.
— У вас есть какой-то жизненный принцип?
— Стараться себя творчески не предавать, следовать своим идеалам.
Ирина Колпакова
«Юго-Восточный курьер»