Американка Элеонора Лорд Прей — личность по меркам Владивостока легендарная. В 2014 году в городе появился ей памятник. В книге «Письма из Владивостока», есть еще издание «Избранные письма», она, будучи очевидцем, описывала события 1894-1930, происходившие во Владивостоке.
Она приехала во Владивосток в июне 1894 вместе с мужем, Фредериком Преем, которому предстояло продолжить бизнес сестры, имевшей во Владивостоке «Американский магазин». После смерти Фредерика в 1923 Элеонора осталась в стране до 1930, пока могла зарабатывать. Все годы жизни во Владивостоке Элеонора писала письма семье, а также друзьям и знакомым в США, Европу и Китай. Каким-то чудом у родных сохранились эти ценные свидетельства о времени и, в конце концов, её внучка собрала и систематизировала более 2000 писем за 1894-1930.
О событиях того времени — прежде всего на рубеже веков, да еще и на Дальнем Востоке, читается на одном дыхании. Кстати, очень понятно, почему его всегда было сложно осваивать. Элеонора описывает быт, людей, нравы и отдельные истории из жизни города.
Начало XX века — сложное время. Элеонора — свидетель событий Русско-японской и Первой мировой войн, событий 1917 года и интервенции (военного иностранного вторжения) в Россию. Но даже в это непростое время американка из Владивостока продолжала любить город. Хотя, скажем честно, больше место — Владивосток, не всех русских, в целом, но многих персонально. Она совсем не русофил, хотя и отказалась покинуть Россию даже, когда в 1916 её золовка убегала в Китай: «…Вряд ли кто-то любит это неухоженное место так, как я. Все смеются надо мной, а я ничего не могу с собой поделать. Одна только мысль, что можно жить где-то, где я не буду видеть эту голубую бухту и два залива (Амурский и Уссурийский), приводит меня в ужас…»
Период Первой мировой особенно интересен. Описывает она его и в бытовом, и политическом аспекте: «Нынешняя война — это не более и не менее как веками накапливавшаяся ненависть между славянами и германцами, и если так пойдёт и дальше, то это станет чем-то ужасным. Лично я не особенно расположена к германским странам, хотя и люблю некоторых их представителей, но, погружаясь во мглу англо-саксонской истории, понимаешь, что наша кровь — оттуда, и в нас осталось кое-что такое, что побуждает меня поддерживать немцев — если, конечно, они не ссорятся с нами или с Англией. Как бы то ни было, во мне нет славянской крови, и очень тяжело осознавать, что я никогда не могла сочувствовать стране, в которой живу: это представляется такой неблагодарностью с моей стороны, но всё равно — не могу…»
Кстати, это очень показательное место — мироощущение англосакса. Сделайте срез-мостик на Вторую Мировую…
«…Ещё слышим, что Россия пообещала Польше, если та будет во время этой войны на её стороне, что она передаст ей все земли, которые отнимут у Германии и Австрии, и что у неё будет собственный король под сюзеренитетом России. Лично я не доверяла бы полякам и держалась бы от них как можно дальше: более утонченного и коварного народа просто не существует…»
В какой-то момент в городе начинают массово арестовывать немцев просто потому, что они немцы. Это к вопросу о поволжских немцах и их переселении советскими властями в войну 1941-1945 с советской территории, которая может стать прифронтовой…
«21 марта 1917… Ни о чём больше и не слышно [кроме как о революции], и митинги проходят с утра до вечера. В понедельник был женский митинг, и, как говорят, все вопили одновременно. Женщины кричали: «Долой Таубе!» И когда кто-то спросил одну из самых осипших женщин, почему она хочет, чтобы покончили с Таубе, та ответила, что не знает. Они вопили также: «Долой китайцев!», «Пусть у всех будут русские слуги!». Что это за безумие! Люди даже не знают, чего хотят, поэтому и кричат что попало, лишь бы покричать, а прежде митингов не разрешали…»
В 1930 Элеонора осталась без средств, потеряв работу, и уехала из Владивостока, в котором прожила 36 лет. Переехала к золовке в Шанхай. Во время оккупации Китая японцами попала в концлагерь, а после освобождения в 1943 уехала в США. Умерла в 1954 году в Вашингтоне.
Источник: t.me/alexbobrowski