Максим Пешков и Сергей Нотариус, авторы сериала «Жуки», рассказали о прелестях и трудностях работы на натуре и выборе идеального названия для проекта.
— Давайте, начнем с банальности. Почему «Жуки»? Есть такой топоним на самом деле?
Максим Пешков: Когда технически создаешь проект, то для удобства называешь его как-нибудь просто. В случае с «Интернами» — это были «Медики». Так же и с «Жуками»: мир, который мы создаем, — деревня. Уже потом, когда была написана пилотная серия, продюсеры сказали, что получается все очень круто и смешно, но первое, что нужно сделать, — поменять название. Мы открыли карту и решили, что найдем какое-то рабочее название на первое время, чтобы пересылать друг другу файлы и не раздражать руководство. Наткнулись на топоним Жуки. Ну, пусть будут «Жуки». Это был сиюминутный импульс, и название легко закрепилось.
Сергей Нотариус: Причем, у каждого была своя трактовка названия. Одни говорили, что «Жуки» — это bugs, «баги», ошибки, у нас же главные герои программисты. Кто-то говорил потому, что и сами герои сериала — реальные жуки. Третьи вспоминали про «Битлз». Каждый нашел свое и это здорово, самое главное, что название прижилось и мы не стали от него отказываться.
— Кстати, о персонажах. Согласно учебникам, лучшая форма для истории умещается в четырех типах. У вас же их трое.
Максим Пешков: Если говорить о ситкомах — типа «Друзья» и пр., то в них, как в хорошей комедии, всегда есть три линии, может, от этого и отталкивались. Каждый герой движется по своей, во всяком случае, мы не думали категориями: «А ведь их должно быть четыре».
— А какие-то учебники по сценарному мастерству вы используете?
Максим Пешков: Мы многое изучаем, но не становимся заложниками теорий. Главное, что нужно делать — садиться и писать, писать и переписывать — это самое эффективное.
— Долго вы работали над пилотом?
Максим Пешков: Буквально несколько недель. Заканчивался проект «Интерны», мы поняли, что хотим свое. Стали думать, что это может быть, накидывали и писали. Отдали наверх, там прочли, дали добро. В итоге, сезон мы писали в совокупности два года. С пилотом всегда легче, он пишется на кураже. Спотыкаться начинаешь на третьей, четвертой сериях, задумываясь, а там дальше вообще есть что-нибудь? Но в это время от тебя уже ждут сезон. Ты в панике. Это нормально для сценариста.
— Вы раньше работали над павильонными сюжетами, а «Жуки» почти целиком сняты на натуре. Есть ли разница?
Максим Пешков: Разница огромная. В павильонном проекте ты работаешь как на конвейере: сдаешь серию, получаешь монтажи, режешь, доводишь до ума. Это как фабрика, а в случае с «Жуками» — настоящая киноэкспедиция, длительный подготовительный этап, сложный скаутинг. Пилот снимался в одной деревне, потом нашлась другая.
Сергей Нотариус: Когда снимаешь в павильоне — ты ограничен в локациях. «Интерны»: палата, кабинет, коридор. В «Жуках» же нет ограничений: хочешь вертолет — прилетит вертолет, хочешь пожара — поджигаешь дом. В городе надо перекрывать улицу, согласовывать со службами, а в деревне попросили бабулю 40 минут не выходить из дома, чтобы случайно не попасть в кадр, так она послушно соглашается. Скажу больше, поскольку погода позволяла, мы некоторые сцены переносили из интерьера — на улицу. Из-за этого проект стал ярче, жирнее. Воздуха дофига!
— Ага, когда коптер поднимается над Жуками, складывалось ощущение, что сейчас начнется «Участок». Референс?
Максим Пешков: Возможно, это будет звучать, как патетика, но многим современным сериалам не хватает души. А ведь сейчас же у аудитории реальный запрос на деревню.
— Что вы построили на месте, а что было готово заранее? Что родилось прямо на площадке?
Максим Пешков: В чем кайф всего проекта — практически 95 процентов объектов — это настоящая деревня. Заходили в дом, выгоняли людей и снимали (смеется). Была даже мысль купить дом, где снимали основные события первого сезона. Мы между собой решали — кому он достанется. Он очень клевый и стоит дешево. Серега, вон, сундук себе чуть настоящий деревенский не купил. Настолько все фактурное, крутое и настоящее, — никаких декораций.
— А церковь какая потрясающая!
Максим Пешков: Это вообще главная наша находка. Когда ее первый раз увидели, у меня закралось сомнение. Что-то в ней не то, как будто ненастоящая. Она не совсем стандартная, но при этом — памятник архитектуры.
— Актеры жили с вами же?
Сергей Нотариус: Бывало даже такое, что актерам надо было уезжать, но они оставались. Настолько была теплая, домашняя атмосфера. Кто-то переживал, что не в его смену на площадке будет, условно, отмечаться сотый юбилейный кадр. Кто-то на последнюю… тьфу ты, то есть крайнюю смену специально приезжал.
— А вы сами уезжали с площадки?
Максим Пешков: Мы с Сергеем жили там постоянно. Мы вообще весь проект прошли от начала до конца. Сценарий, кастинг, весь постпродакшн и монтаж. Так проекты сейчас делают не все, но мы не хотели по-другому. Эту возможность нам дал наш третий соавтор — Вячеслав Дусмухаметов, генеральный продюсер Comedy Club Production. Вячеслав нам легко мог сказать: «Парни, вот тут мы пошли не туда», и мы ценим, что у нас есть вот такое третье мнение, которому мы доверяем и знаем, что оно на пользу сериалу.
С ним всегда можно посоветоваться. Если он говорит «о’кей», то все хорошо. Профессионально он дал нам импульс, запустил сериал, а дальше мы уже сами. Благодаря таким людям индустрия двигается. У него колоссальный опыт, и в работе такое же колоссальное количество проектов. Поэтому мы были бы, конечно, рады, если бы он сидел с нами сейчас, но он сильно занят. Спасибо Славе за то, что у него так много проектов — это дало нам возможность расти и развиваться! (Смеются.)
Сергей Нотариус: У нас вообще на каждом этапе была крутая команда. Наш режиссер монтажа Руслан Габдрахманов тоже помог нам создать много вещей. Когда работали над сценарием — включался Вячеслав Дусмухаметов, на площадке работали в тесной связи с крутым режиссером Костей Смирновым, на монтаже своим колоссальным опытом поделился Заур Болотаев. Что скажешь, с командой повезло.
— Пилот сильно отличался от первой серии?
Сергей Нотариус: У нас было два пилота. То, что зрители увидели в эфире, — это второй. В первом была другая локация, некоторые актеры были тоже другими. Например, батюшку играл Епифанцев, а позже отличного батюшку мы нашли в лице Виктора Николаевича Бычкова. Неизменны были только три главных персонажа, жена Толика и Маслов. Переписали полностью первую часть сценария, и полностью изменили смысл нашего приложения. Раньше там было что-то совсем невнятное, а сейчас все предельно понятно — приложение «TWIN» подбирает для тебя идеальную пару с помощью нейросетей.
Максим Пешков: Кстати, спустя полтора года приложения с таким же функционалом стали выпускать большие цифровые гиганты. Мы угадали с трендом.
— Расскажите о кастинге проекта.
Максим Пешков: Кастинг шел год. Прошло человек 300. Не могли никак найти трех главных персонажей. Мы ограничились возрастом 20-21 год. Когда на пробы пришел Слава Чепурченко, то мы подняли сценарный возраст до 25-26 лет. И ребят сделали чуть постарше.
— Многие режиссеры еще не любят никого пускать за плейбек. А как у вас?
Максим Пешков: У нас не было никакой тирании в этом вопросе, даже буфет был на плейбэке, и это минус — постоянно ешь. (Смеются.) Грубо говоря, мы за энергообмен. Важно дать человеку почувствовать, что он причастен к кино, даже если он делает сырники. Мы так относимся к этому — наивно и романтично, и мы будем топить за это до последнего.
Родион Чемонин, tvkinoradio.ru