Клюквин продолжает работать: озвучивает книги, документальные фильмы.
— Александр Владимирович, как вы считаете, в вашем исполнении произведения могут открыть для слушателя что-то новое?
— Ну это может сказать только слушатель. Я испытывал большой кайф, когда это записывал. В книге всё написано, тут главное — не делать себя выше писателя. Нужно идти за ним, он всё покажет, всё подскажет, особенно если это хороший писатель. Не нужно его править, не нужно улучшать. Если хочешь что-то улучшить, сядь за стол и напиши другую книгу.
— Ловлю вас на слове. Вы ведь пишете сказки. Это дочка вас вдохновила?
— Сказки я начал писать давно, лет 12 назад. Мне тогда захотелось вдруг написать сказку о самой сильной силе — о любви. У меня там были и дракон, и царь, и дочка царя, и шут, и ведьма. Получилась такая многонаселённая сказка-пьеса. Потом меня попросили написать ещё что-то, и я написал сказку-пьесу «Марья Моревна». Правда, проталкивать свои произведения я не умею, они так и лежат. А для дочки у меня сейчас в работе детские сказки про Югу и Маняку.
— С каждым актёром на сцене случались забавные истории. Наверняка с вами тоже?
— Когда-то давно, больше 30 лет назад, мы с Дмитрием Назаровым играли на открытой сцене в «Сокольниках» отрывок из спектакля «Беседы при ясной луне» по рассказам Василия Шукшина. Дима играл попа, и я приходил к нему с баночкой из-под майонеза разговаривать «за жизнь». Дима из большой бутыли наливал в баночку как бы спирт. И вот только я достал из авоськи баночку, как из зрительного зала выходит поджарый мужичок и говорит: «Мужики, погодите». И ставит на авансцену бутылку водки. Зал заметно оживляется. Надо как-то реагировать. И тогда я как ни в чём не бывало беру эту бутылку, подхожу к попу Диме и спрашиваю: «Ну что, с чего начнём? Со спирта или с водки?» Дима подхватывает игру: «Давай с водки». И на глазах развеселившейся публики мы эту бутылку выпиваем. После аплодисментов взволнованный мужик прибегает к нам за сцену с вопросом: «Вы выпили, что ли, всё? А я что делать буду? Магазины-то закрыты, последняя была». Деньги я ему за бутылку, конечно, вернул.
— Голос — ваш дар, ваш инструмент, а доводилось ли вам его терять?
— В молодости после двух-трёх лет работы в театре у меня почти полностью пропал голос. Пошёл к врачу, и мне сказали, что у меня огромные узлы на связках и нужна операция. При этом добавили, что говорить после этого я смогу тихо и мало, если вообще голос сохранится. Для человека, который работает в театре, это смертный приговор. К счастью, в театре помогли, на некоторое время освободили от спектаклей. Мне прописали полное молчание, не разрешили есть солёное и острое. А актриса Ольга Александровна Чудаева показала очень простую гимнастику для голоса, плюс к этому я ходил на разные физиотерапевтические процедуры — у нас в Малом театре есть специальный кабинет. Через пару месяцев голос восстановился. Когда я показался врачу, он очень удивился. В 1990-х я развернулся в полную силу, озвучивая «Мишек Гамми», «Скруджа Макдака», «Черепашек-ниндзя» и много кого ещё. Если сейчас простыну или сильно натружу голос, мне достаточно просто день помолчать, позаниматься специальной гимнастикой. И я снова в форме. И никаких яиц с коньяком. Максимум, что они дают, — это смягчение связок.
— Вы любите фантастику, сказки. Наверное, и в чудеса верите? Скажем, в то, что в лотерею можно выиграть крупную сумму?
— Хочу верить в чудеса, в сказку, во внезапное везение. Мы с удовольствием с дочкой смотрим по вечерам какой-нибудь мультик. Но в лотерею, по-моему, что-то серьёзное выиграть невозможно. В юности был забавный случай. В 1973 году я окончил школу в Коврове и приехал в Москву к бабушке. В это же время отца направили в Сирию советником танковой бригады, вместе с ним уехали мама с сестрой. При этом отец оставил мне на три месяца довольно крупную по тем временам сумму — рублей 200-300. Деньги я замечательно потратил, и осталось 70 рублей. Предвидя, что перед отцом надлежит держать отчёт, я решил обогатиться. Купил 100 штук лотерейных билетов по 30 копеек, пачку билетов ДОСААФ и ещё 100 лотерейных билетов вразбивку, чтобы выиграть уж наверняка. В итоге выиграл рублей семь.
— Супругу Тамару можно назвать любовью всей вашей жизни?
— Именно так. Судьба так решила, что мы встретились во временном разрыве в 30 лет. Ну, хоть встретились, уже хорошо. Я не чувствую себя на 64 года. Тамара, как и я, служит в Малом театре. Она заместитель заведующей режиссёрского управления. Скоро будет 10 лет, как мы вместе.
— Сколько лет вашей дочке, чем она уже вас радует?
— Тоне сейчас пять с половиной лет. Она радует всем и начала радовать с самого рождения, как только мы привезли её из роддома, я же рожал вместе с женой. И потом ещё три-четыре дня буквально жил там, ночевал, ездил оттуда на работу. Дочь родилась 24 декабря, мы привезли её и положили под ёлочку, как новогодний подарок. С появлением Тохи я понял, что такое любовь. То есть, это тогда, когда, не думая ни секунды, я прыгну с 12-го этажа для того, чтобы спасти ей жизнь. Сейчас я иногда строг с ней, потому что приходится это делать, но после этого я себя чувствую чудовищно виноватым. Я такой добрый папа, на котором можно ездить верхом всю оставшуюся жизнь.
— Кого-то из живности дома держите?
— У нас два попугая, штук 20 рыб, креветки и кот, которого зовут Чувак. В его паспорте написано: Чувак Александрович Клюквин. Чувак — обычный кот, но очень большой: если его растянуть, то метра полтора с хвостом будет. Как все кошки, он страшный наглец, позволяет себя любить. Ругается, когда мы уходим из дома, страшно ругается, когда приходим, но потом мурлычет. То есть, ведёт себя как все обычные коты: любит нас, а мы его.
Ирина Колпакова
«Северо-Запад»