В прошлом году было немало премьер с его участием — «Гоголь. Вий» и «Гоголь. Страшная месть», «Т-34», «Полицейский с Рублевки. Новогодний беспредел». Также самостоятельной жизнью живет драматическая постановка «#Заново родиться». Артист написал сценарий, поставил спектакль и сыграл в нем единственную роль. А служит он в театре имени М.Н. Ермоловой под руководством Олега Меньшикова.
Кинематографисты и зрители одинаково обожают и едва ли не боготворят чуть рассеянного (это обманчивое впечатление), глубокомысленного (мысли его еще глубже, чем это кажется) и очень искреннего (вот тут никакой ошибки – искренней быть невозможно) Сашу Петрова. Ну, а девушки, что там скрывать, считают его принцем – тем самым, которого можно ждать всю жизнь. Правда, свою принцессу Саша уже нашел на съемках фильма «Притяжение» – это актриса Ирина Старшенбаум. И посвятил ей свою первую книгу. Стихов, конечно.
— Саша, многие артисты годами идут к узнаваемости, признанию, успеху. У вас это получилось играючи. Вас любят режиссеры, продюсеры, у вас огромная армия поклонников. Есть ли профилактическое средство от звездной болезни?
— Если человек проявляет какие-то свойства этой болезни, то, наверное, он просто непрофессионал. И лекарство от этой болезни тогда только одно: больше работать и «улучшаться», кидать себя в какие-то ситуации, доселе тебе не известные. Чтобы тебе постоянно было неудобно. И потом, я четыре года учился в ГИТИСе у Леонида Ефимовича Хейфица – там такие болезни вышибаются заранее! (Смеется.) К тому же надо понимать, что звездная болезнь у нас – это что-то искусственное. Да, конечно, индустрия кино развивается, и я очень хочу, чтобы она и дальше развивалась, шла вперед. Но наших артистов знают только у нас. И пока ты тут мучаешься от звездной болезни, где-то за океаном Леонардо Ди Каприо проснулся или, наоборот, собирается спать, или лежит у телевизора с бутербродами. То есть, он в общем-то где-то рядом. Поэтому о какой звездности может идти речь?
— Когда у вас есть время на полноценный автограф, вы обычно пишете: «Верь в мечту». Откуда эта фраза? Это ваш девиз?
— Ощущение мечты у человека должно быть всегда. Ни в коем случае нельзя стесняться этого. Поэтому часто, когда с людьми разговариваю, спрашиваю: «А вот о чем ты в детстве мечтал?» И мне говорят какие-то вещи, в которых нет ничего несбыточного. И я говорю: «А почему ты не сделал этого?» — «Ну, я не знаю. Надо было вот это делать, потом вот это, да еще родители не разрешали, потом другие были обстоятельства. А сейчас – да, жалею, что не сделал». И вот таких историй я наслушался много. И для себя решил, что я точно не буду ничего бояться – буду просто делать. И ставить себе цели, казалось бы, запредельные, казалось бы, невыполнимые. Но они же реальные! Это даже не на моем примере понятно, а на многих других.
— У вас был страх перед началом чего-то нового?
— Наверное, это то состояние, которое бывает, когда ты впервые оказываешься перед камерой, перед своим курсом, когда ты показываешь свой первый этюд. И это не страх, а волнение: что скажут про меня, как оценят работу, а если провалюсь? Но все равно душа рвалась делать какие-то невероятные вещи. И вот ты себя начинаешь немного останавливать. И это сложный этап в преодолении. Если с ним справиться, наступает перелом, после которого никакого страха нет.
— Но иногда на осуществление мечты банально нужны деньги, связи.
— Вот возьмем, к примеру, мой спектакль «#Заново родиться». Я мог купить себе, например, новую машину, а я сделал спектакль. И с точки зрения вложения денег как таковых это было невыгодно. Но если бы я пошел к продюсеру, он начал бы ставить свои условия. А мне хотелось сделать так, как хочу я. Я уверен, что сегодня, если кто-то делает какую-то вещь круто, обязательно будет услышан. Сегодня для того, чтобы начать что-то, ничего не нужно! Представим, что вот я задумал одну штуку, а у меня не было бы денег для этого. Я бы тогда просто брал мобильный телефон и на телефон снимал бы стихи, выкладывал бы записи в Интернет. Рано или поздно это привело бы к какому-то результату.
Сегодня проблема не в том, чтобы найти продюсера, проблема – сделать первый шаг. Не надо думать, как к твоей идее отнесутся. Да какая разница! Иди и делай! Если не можешь этого не делать, обязательно надо делать! Нужно выходить на улицу и читать стихи. Если есть сценарий, снять кино на мобильный телефон. И тебя увидят и заметят. Вперед!
— А сейчас у вас какая мечта?
— Премия «Оскар».
— Как вы думаете, судьба существует?
— Да, у меня есть такое ощущение, что во всем этом есть какая-то логика. Какая-то запрограммированность в каждом из нас существует. Что-то мы должны здесь сделать, оставить, сказать. Что-то такое точно есть. Иначе совсем тогда все скучно и не интересно. И недаром же из памяти возникают какие-то штуки. Я уж точно не думал, что стихи буду когда-то писать. Но был момент, когда меня не просто заводили строчки Вознесенского, и что-то от них внутри происходило: «Тишины хочу, тишины. Нервы, что ли, обожжены?» И вот однажды мы поехали в дом-музей Пастернака. И я там читал Пастернака «Быть знаменитым некрасиво» и так далее. И педагог по сценической речи делала нам такие выездные чтецкие стихотворные вечера в таких интересных местах. И там был Вознесенский.
Сейчас флешбэком в памяти у меня есть это. Тогда все уже понимали, что человек уходит, и уходит вместе с ним эпоха – это был 2009 год. До его смерти оставалось меньше года. И я помню, когда педагог по сценической речи сказала: «Саша, вот книжка, иди и возьми автограф». А Андрей Вознесенский уже практически не говорил, ему подносили что-то, бумажки всякие, и он не переставал писать что-то. И непонятно было, какое слово он хочет написать, но он все-таки пытался – против себя, против жизни, против всех обстоятельств – написать эту строчку. Почему? Для чего? Он просто не мог не писать. И когда я поднес ему книжку, он подписал. Я храню ее. И часто вспоминаю тот вечер, он произвел на меня сильнейшее впечатление. Это же тоже про судьбу.
Мария Донская
«Юго-Восточный курьер» (uv-kurier.ru)