Популярной актрисе исполняется 45 лет
Она не может относиться в своей работе как к рутине: «Каким бы ни был материал, я стараюсь выбирать лучшее – но выбирать приходится из того, что предлагают. Из этого я всегда стараюсь выжать максимум и доставить удовольствие себе, партнерам и зрителям».
«Старалась перебить одну боль другой»
Елена Ксенофонтова родилась 17 декабря 1972 года в городе Хромтау Актюбинской области. Отец оставил семью, и росла девочка с отчимом. Тот много пил, поэтому о тех годах Елена мало рассказывала: «Когда-то у меня были не самые лучшие воспоминания. Прошло время, я съездила к себе на родину и акценты расставились сами собой. Из детства я почему-то помню зиму, высокие сугробы, много снега. Еще помню полынь, маки, тюльпаны. Возникают ассоциации с моей бабушкой. Знаете, когда деревья были большие — всё кажется совсем другим и таким уже не будет никогда».
Ее отлично помнят в школе. Первая учительница Ксенофонтовой, Тамара Юрьевна Демьянцева, которая и поныне живет в Хромтау, говорит: «Лена была очень способной девочкой. Училась всегда хорошо, схватывала все на лету. Любила читать, хорошо декламировала стихи. К тому же она всегда была активной, принимала участие во всех школьных мероприятиях, в том числе спортивных соревнованиях. Словом, с самого раннего детства в Лене ярко проявлялись лидерские качества. Она всегда была честной и принципиальной. Это хорошие черты, но жить с ними нелегко».
В середине 80-х годов Ксенофонтова с матерью переехала в подмосковный город Серпухов, где Лена продолжила обучение. В будущем она хотела стать балериной или врачом, а мама настаивала на серьезной профессии, советовала поступать в историко-архивный институт. Но тут Ксенофонтова увлеклась театром. Началось это еще в школьные годы: девушка сыграла бабу Ягу в пьесе Леонида Филатова «Про Федора-стрельца». Этот спектакль и победа в конкурсах чтецов предопределили ее будущее: Елена твердо решила стать актрисой. Переубедить ее не смогли даже родные, и она уехала покорять Москву.
Но из-за болезни ей пришлось отказаться от мысли об учебе. У Елены несколько раз был диагностирован рак мозга. Три года подряд девушке ставили капельницы, делали уколы, брали анализы. Онкология то подтверждалась, то нет. «Тогда я колола себя иголками, чтобы как-то перебить одну боль другой», — вспоминает Елена. В связи с болезнью ей было сказано, что она не сможет заниматься актёрской профессией и не выдержит сильные нагрузки. Поэтому Ксенофонтова пыталась пробовать себя в каких-то других областях: трудилась на полставки костюмером, расписывала стены детских садов в качестве художника. Всё это был серьезный жизненный опыт – «время главных испытаний и близких надежд».
«Театр — это порт приписки, храм, психоаналитик»
Она и не думала, что все же станет актрисой. «Но потом эта профессия сама меня нашла!» — вспоминает Елена. Ее первый муж Игорь Липатов увидел в газете объявление о том, что во ВГИКе на базе режиссерской мастерской Марлена Хуциева набирает группу Иосиф Райхельгауз, и повел жену на прослушивание. В день поступления Елену чуть не сбила машина. «Вот тогда я и поняла, что все будет дальше хорошо», — с иронией говорит Ксенофонтова.
Она все же стала полноправной студенткой и актрисой театра «Школа современной пьесы», которым руководил Райхельгауз. Она оказалась в числе его любимых учеников, всегда получала хорошие роли, прекрасно с ними справлялась. Уже в то время она играла с такими корифеями сцены, как Евгений Дворжецкий, Лев Дуров, Владимир Стеклов, Татьяна Васильева, Ирина Алферова, Михаил Глузский, Альберт Филозов.
После окончания института Ксенофонтова получила приглашения сразу в шесть московских театров, но осталась верной «Школе современной пьесы». Однако через год актриса все-таки решила покинуть труппу и попробовать свои силы в театре Армена Джигарханяна. Первая попытка проявить себя здесь оказалась неудачной, актрисе не понравился ее персонаж в спектакле, и Ксенофонтова вернулась на прежнее место работы. Однако Армен Джигарханян разглядел в ней большой талант и не собирался сдаваться. Он упорно продолжал приглашать Елену в свою труппу. Наконец, его желание исполнилось: Елена дала согласие и стала работать на два театра.
«Это всё произошло не потому, что я получала однотипные роли у Райхельгауза, хотя был такой момент, когда я “ходила по кругу”, потому что всё равно использовалась какая-то внешность и определённая фактура, а мне хотелось чего-либо более разнообразного, нового. Основная причина была не в этом – у нас имелись определённые разногласия с Иосифом Леонидовичем. Кроме того, я начала сниматься в кино, что тоже не приветствовалось. Вы знаете, так бывает, когда люди перестают друг друга устраивать, у нас было много “подводных камней”, я уходила, потом возвращалась, затем снова уходила. История моих взаимоотношений с театром “Школа современной пьесы” была долгой!»
Елена всегда обожала игру на сцене: «Театр — это порт приписки, храм, психоаналитик», — как-то призналась она. За годы работы она сыграла множество самых разнохарактерных ролей. Это Нина Заречная в «Чайке» Антона Чехова, Дульсинея в спектакле «С приветом, Дон-Кихот» по мотивам произведения Мигеля де Сервантеса, Вера Филипповна — в спектакле «Сердце не камень» Александра Островского, графиня в спектакле «Безумный день, или Женитьба Фигаро» Пьера Бомарше, Наташа в «Трех сестрах» Чехова и многих других.
14 лет прошли в театре Джигарханяна, но сейчас все же ушла. «Это была целая жизнь. А актерская жизнь – это почти половина. И как я могу об этом жалеть? Я сыграла там очень много. Армен Борисович, когда я пришла, дал мне относительную свободу. Я переиграла там все, что можно. И был определенный период такого фантастического сотворчества и сопонимания, и я была где-то даже музой театральной, потому что он пытался что-то сочинять для меня, — говорит Ксенофонтова. — Это был прекрасный период, и я не могу его забывать, не быть благодарной. И я делаю все для того, чтобы именно это в памяти сохранилось. А не мышиная возня, которая последовала позже и закончилась так, как закончилась. Моя жизнь в этом театре закончилась. История эта закончилась. Всякое бывало, это тоже опыт, который нас формирует. Все, что нас не убивает, делает сильнее».
«В реку прыгнула из-за глупости!»
Имя Елены Ксенофонтовой долгое время было известно лишь театралам Москвы. Массовый зритель о ней знал мало, хотя талантливую актрису не раз приглашали сниматься в кино. Она отказывалась, но когда предложение поступило от известного продюсера и режиссера Валерия Тодоровского, Елена согласилась. Так она попала в сериал «Тайга».
На съемках Ксенофонтова не побоялась, не умея плавать, прыгнуть в бурлящую реку. «Это все было из-за моей глупости! – смеется артистка. — Я считала, что в актёрской профессии иногда надо полностью “отключать голову” ради кадра, сцены. Я вспомнила о том, что не умею плавать за секунду до того, как мне нужно было прыгать в воду. Для того чтобы меня пустили в эту бурлящую реку, я даже стала перед режиссёром и всей съёмочной группой на колени, чтоб мне это позволили. Какой же был ужас в глазах режиссёра, когда тот выяснил, что я не умею плавать. Он не позволял мне этого делать, потому что в реке была очень холодная вода – 5 градусов. А эта ненормальная девушка даже не умеет плавать!»
В кино она старается не просто играть, а сливаться с образом героини, жить ее жизнью, переживать и радоваться вместе с ней. В обычной жизни Елена любит комфорт и стабильность, ненавидит непредвиденные ситуации. Но в работе все иначе: «В своей профессии я способна на любые авантюры!» Она легко может изменить внешность, цвет волос. Не раз Елена выходила на сцену с высокой температурой. А на съемках проекта «Небо и земля» работала на девятом месяце беременности в жуткий холод — минус 23. Причем это снимали сцену перестрелки, где Владимир Вдовиченков толкал актрису на лед, порой забывая о ее положении. Но все на съемках обошлось.
«Не хочется, чтобы мне было стыдно перед детьми»
Сейчас у Ксенофонтовой двое детей. Сын Тимофей появился во втором браке с продюсером Ильей Неретиным. А дочка Софья родилась от третьего мужа актрисы, юриста Александра. «Моя первая беременность была тяжелой, и во второй раз я понимала, что теперь легче не будет, мне было уже под сорок, — рассказывает Ксенофонтова. — Но я очень мечтала о дочке, и так счастлива, что у нас есть Софья. Сначала я очень переживала, как Тимофей воспримет известие, что скоро у него родится сестренка, боялась, не будет ли ревности, но, когда малышка появилась на свет, он просто ликовал. Он ее очень любит».
Как-то Тимофей оказался на спектакле, где его матери пришлось целоваться с другим актером. Мальчик был так возмущен, что стал кричать из зала: «Этого еще не хватало!» По его мнению, женщина может целовать только своего мужа. Елене пришлось долго объяснять ребенку, что это все ее странная профессия, порой приходится понарошку целовать других людей.
Она не любит тусовки, считает себя одиночкой: «И вовсе от этого не страдаю. Хотя если ты становишься известным, значит, ты должен соблюдать некоторые правила публичного человека. Вот я их нарушаю. Я почти нигде не бываю, меня трудно куда-то вытащить, езжу я только на гастроли. И то, если это связано с театром, в большей степени, если это киношные экспедиции, я найду много причин, чтобы от этого отказаться в силу того, что у меня дети. Я такой, знаете, человек в своей норке, совсем не то, что должно быть.
Я знаю одно, что я никому не надоела, и когда я всё-таки появляюсь, мне рады. Может быть, было бы больше съемок. Но я не страдаю от недостатка работы, я крайне избирательна, надеюсь, мне это будет небесами позволено ещё какое-то время. Потому что от процентов семидесяти предлагаемой работы я отказываюсь. Наверное, самый большой выбор для меня – выбор между детьми и работой. И всегда сидящий вопрос — что же ты получила за ту ерунду, в которой работала? Мне не хочется, чтобы мне было стыдно перед своими детьми».
Подготовила Лина Лисицына
По материалам «Актюбинский вестник» (avestnik.kz), «Волжская коммуна» (vkonline.ru), «Каспийские новости» (casp-news.ru)