Стасу Пьехе 13 августа исполнилось 40 лет. Накануне юбилея Metro поговорило с музыкантом о суевериях, борьбе с плохими привычками и формуле счастья.
— Самый актуальный вопрос сезона: как пережили самоизоляцию?
— Мне пришлось отменить целый тур, и поначалу это было очень сложно принять и осознать. В какой-то момент у меня была даже небольшая депрессия, потому что все мои планы, наверное, как и у всех, сорвались. Потом я понял, что надо валить из города, что это единственный способ не впасть окончательно в уныние. Я нашёл маленький домик на реке. Занимался там музыкой, спортом, терапией, общался с друзьями и партнёрами по мессенджеру.
— Удалось с пользой провести вынужденный простой в работе?
— Я очень многое переосмыслил за это время. На самом деле мне нужна была эта остановка в гастрольном графике, потому что я сейчас окончательно осознал, что тот жанр, в котором я пою уже 16 лет, – это не то, чем изначально я хотел заниматься. Мне нравится моя работа, но я хочу петь и другую музыку. И потихонечку к ней идти, что мы сейчас и делаем.
— Можете рассказать о той музыке, которую хотели бы исполнять?
— Кто подписан на меня в Instagram, наверное, видели мои домашние зарисовки в жанре, который мне нравится. Возможно, он не очень форматный. Но я решил ничем себя не сковывать, а петь то, что ложится на душу. Посмотрим, что из этого получится. Нужно время для перемен.
— 40 лет — это уже солидный рубеж.
— Звучит, конечно, солидно. Но, мне кажется, я иду не в ногу с биологическими часами. И мой знаковый рубеж будет, наверное, позже. Я еще дозреваю. (Смеётся.)
— Отмечаете? Не верите в суеверие?
— 27 августа отмечу с поклонниками – будет концерт в Зелёном театре. Что касается суеверий, они придуманы язычниками очень давно и с определёнными целями, которые сейчас совершенно не актуальны. Я стараюсь избавляться от предрассудков. Во что мы верим, то и становится нашей реальностью.
— Любите отмечать дни рождения?
— Люблю и не очень. Я просто не пью алкоголь, и мне сложно веселиться, когда все остальные выпивают. (Смеётся.)
— Вы не скрываете, что долгое время боролись с пагубными пристрастиями. Теперь полностью исключили их из своей жизни?
— Я прекрасно знаю, кто я такой. Если я выпью немного, мне захочется ещё, и потом сложно будет остановиться. У меня большой опыт заигрывания с собой в этой болезни, поэтому я предпочёл полностью отказаться от спиртного.
— Далеко не всем этом удаётся.
— Мне повезло, что у меня был инфаркт без сильных последствий. После него я попал на какое-то время на реабилитацию. Инфаркт мне помог остановиться, я смог послушать людей, которые тоже оказались на реабилитации. Изначально у меня был сильный процесс отрицания. Но постепенно я пришёл к пониманию, что делаю что-то неправильно, а потом включились ресурсы для выздоровления. До сих пор выздоравливаю.
— При такой активной жизни успеваете общаться с сыном?
— Он живёт под Питером, в городе Пушкине. Ещё на стадии расставания с его мамой я купил в ипотеку для них дом в Подмосковье, и мы планировали, что они переедут в этом году. Но помешала пандемия. Мы иногда общаемся с сыном по Интернету. Но так как он ещё маленький, то я не очень понимаю, о чём мы можем разговаривать. В последний раз он мне всё рассказал, показал, спел, покричал, сильно перевозбудился эмоционально. Материально я делаю всё, что могу для него, а физически меня рядом нет. Конечно, я мечтаю, чтобы они переехали. Тогда у меня хотя бы была возможность водить его на спорт, на разные кружки.
— Можете себя назвать хорошим отцом?
— Если считать хорошим отцом того, кто много времени уделяет ребёнку, то, конечно, я нехороший. Но я делаю, что я могу. У меня самого папы не было вообще. Я впервые своего отца увидел лет в 13. Ну и потом несколько раз ещё встречались. В моём детстве в моей системе координат не было понимания, что у ребёнка обязательно должен быть отец. Я себя сейчас переучиваю, убеждаю в том, что это неправильно. Что мальчик не должен учиться быть мужчиной во дворе.
— Читала в одном интервью, что вы считаете гостевой брак самым подходящим вариантом для себя. Не изменили своего мнения?
— Пока не изменил. Гостевой брак я считаю очень хорошей штукой, потому что мне необходима свобода. Есть некая формула равновесия и душевной гармонии, согласно которой основные сферы жизни делятся на 4 части: отношения с любимыми людьми, с работой, с социумом, с самим собой. И на каждую сферу приходится равное количество нашего времени. На мой взгляд, это полноценное взаимодействие с миром. И потом гостевой брак снимает очень сильное напряжение, которое возникает из-за постоянного взаимодействия.
— Можно придерживаться разных теорий, но, наверное, есть люди, которым необходимо постоянно находиться со своими родными, а у кого-то этой нужды нет.
— Я не чувствую свою принадлежность к чему-либо. Но я пытаюсь это ощущение в себе взращивать, хожу на терапию. Работаю над тем, чтобы стать зрелой личностью. Ведь есть и другая крайность – созависимость, когда человек нуждается в слиянии с другими людьми и очень болезненно переживает разрывы. Со мной тоже такое происходило, я тоже входил в больные отношения, очень страдал. Я больше такого не хочу. Мне нужно немного подлатать свою голову. Остановиться где-то посерединке.
— Что для вас счастье?
— Это какие-то мгновения, когда я осознаю, что у меня есть всё, чтобы быть счастливым. Что у меня есть я, в первую очередь. Есть мама, сын, бабушка, сестра, друзья, работа, которую я люблю, вторая работа, которую я люблю. И при этом явно есть некая высшая сила, без которой я бы, наверное, не выжил с тем образом жизни, который вёл раньше. В такие моменты осознания мне становится хорошо. Но это лишь мгновения. А потом я снова погружаюсь в тревоги и размышления. (Смеётся.)
Мария Позина http://metronews.ru