Со дня рождения оружейника исполнилось 140 лет
За три десятка лет конструкторской деятельности Василием Алексеевичем было разработано 82 модели стрелкового оружия, 19 из которых приняты на вооружение.
«На завод пошел без страха»
Василий Алексеевич родился 21 декабря 1879 (2 января 1880) года в Туле в семье потомственного оружейника. Первым его учителем в оружейном деле был дед Николай Миронович. «Я часами просиживал на верстаке, наблюдая, как дед раскаливал в горне железо, как клал его на наковальню и, поддерживая длинными щипцами, послушным молотом придавал ему нужную форму, — вспоминал Дегтярев. — Вечерами, после работы на заводе, деду помогал мой отец. Они ковали в три руки. Отец кувалдой, а дед молотом. Я любил слушать звонкую музыку кузнечной работы, смотреть на пышащие жаром искры. «Когда вырасту, — мечтал я, — обязательно буду вот так же махать молотом».
Дед же как-то отвел мальчика в музей при оружейном заводе, на Васю посещение музея произвело большое впечатление, на всю жизнь он запомнил миниатюрные ружье и пистолеты. Три года Василий посещал приходскую школу при Пречистенском храме, там он выучился читать, писать и считать, а летом, после окончания школьных занятий, любил что-то мастерить: «У дома одного богатого купца увидел фонтан, и мне захотелось сделать такой же. Я всю дорогу приставал к отцу с вопросами: откуда берется вода, почему она идет вверх, что ее разбрызгивает. Отец подробно объяснил мне устройство фонтана».
Василий продумал, как соорудить собственный, и вскоре тот был готов: «Отец остался очень доволен моим фонтаном. Он осмотрел его устройство и в награду дал мне двугривенный на пряники. Я был так взволнован успехом своего изделия, похвалами и наградой отца, что, не зная куда деться, убежал в кузню, залез на верстак и уснул. Проснувшись, я твердо решил не покупать пряников. Пошел в книжную лавку и купил несколько книжечек по механике».
Отрадой детства были летние месяцы. Дети ловили рыбу, ходили в лес за ягодами, грибами и орехами. Но детство в семьях рабочих обрывалось очень рано. В десять-двенадцать лет мальчики попадали на заводы и выполняли работу взрослого человека. «Наша семья не была исключением, — вспоминал Дегтярев. — Как ни хотелось отцу дать мне среднее образование, но дальше приходской школы шагнуть не пришлось. Я пошел той же дорогой, что и сотни других детей рабочих.
Одиннадцати лет меня определили на завод, и радужные мечты об учебе рассеялись, как сон. Как уже было рассказано, я с детства любил труд, пристрастясь к нему еще в дедовской кузне. Поэтому и на завод пошел без страха, не так, как многие мальчишки моего возраста, а, пожалуй, даже с охотой. Мне очень хотелось самому зарабатывать деньги, чтобы помогать отцу, окончательно подорвавшему свое здоровье».
Сокровенная мечта
На дворе стоял 1891 год, и тульский завод приступал к выпуску нового изделия — трёхлинейной винтовки системы Мосина. Мальчику посчастливилось несколько раз лично увидеть знаменитого изобретателя. Работать Василий начал на станке по испытанию винтовочных пружин и сразу постарался его усовершенствовать.
Первый раз увидев велосипед, мальчик смастерил свой — трёхколёсный, на зависть мальчишкам всей округи. А однажды, во время одной из редких прогулок с больным отцом в окрестностях города, им встретился одинокий пахарь, неторопливо шагающий за плугом — это был граф Лев Толстой, о чём и сообщил отец своему удивлённому сыну.
Когда парню исполнилось 17 лет, Василий остался единственным кормильцем большой семьи. «Изнурительная многочасовая работа свела отца в могилу еще сравнительно молодым. На меня, семнадцатилетнего юношу, обрушилась вся тяжесть содержания большой, удрученной горем семьи. К тому времени я был уже опытным рабочим, но с этим мало считались на заводе, — вспоминал Дегтярев. — Раз семнадцать лет — получай заработок ученика. А этого заработка нашей семье едва ли могло хватить на неделю. Мать, обремененная маленькими детьми, работать не могла. Чтоб не дать умереть с голоду братьям и сестрам, я стал по вечерам работать на отцовском токарном станке, выполняя частные заказы».
В 1901 году Дегтярёва забрили в солдаты на долгих 5 лет, но ещё во время призыва парню объявили, что служить он будет в оружейной мастерской в Ораниенбауме, куда нередко направлялись тульские оружейники-новобранцы. Однако от стрелковой подготовки молодых солдат никто не освобождал. Однажды на полигоне во время стрельб вышел из строя пулемёт «Максим», и Дегтярёв сумел его починить в полевых условиях, хотя об устройстве этого оружия имел самые приблизительные представления. После этого случая он был переведён на работу в опытную оружейную мастерскую и в строй больше не становился.
В этой мастерской за два года Василий Алексеевич становится одним из лучших слесарей-оружейников, досконально изучивших стрелковое вооружение. Но больше всего его интересовали пулемёты. Его привлекли к проведению занятий по стрельбе, и он часто вынужден был их прерывать и становиться из преподавателя механиком, то есть, чинить поврежденный пулемет. Это вызывало не только досаду, но и обиду на то, что приходится стрелять из такого оружия: «Мне кажется, что желание создать добротный пулемет у меня зародилось именно в те дни. Позже, когда я познакомился с пулеметами Мадсена и Шварцлозе, когда я приобрел знания по оружейной автоматике, эта мысль стала принимать более конкретные формы. Изобрести пулемет, который превосходил бы все заграничные системы, — стало моей сокровенной мечтой. Ее я вынашивал почти полтора десятилетия».
Встреча с Браунингом
Довелось ему в это время встреться со знаменитыми конструкторами-иностранцами, в том числе и с Джоном Браунингом. Тот демонстрировал свою новую автоматическую винтовку, надеясь на заключение выгодного контракта с царской Россией. «Я много слышал о Браунинге, мне не терпелось быстрее познакомиться с его винтовкой. И случай скоро представился, — вспоминал Дегтярев. — При испытаниях винтовка Браунинга отказала. Он с шумом влетел в мастерскую в окружении целой свиты.Быстро скинул пиджак, закатал рукава и сам взялся за починку винтовки.
Мы бросили работу и стали внимательно наблюдать за ним. Мой верстак стоял близко, я хорошо видел, как он разобрал винтовку и стал исправлять повреждение. Браунинг был очень возбужден, взволнован, и работа у него не клеилась. Поковырявшись минут десять, он посмотрел на мастеров и поманил меня пальцем. Я подошел. Браунинг через переводчика спросил, не могу ли я починить его винтовку.
Мне так хотелось познакомиться с его винтовкой, что я охотно согласился и без проволочек взялся за дело. Работал я быстро, даже с азартом. Другие наши мастера подошли ближе, встали полукругом и смотрели, затаив дыхание. В случае неудачи или заминки каждый из них в любую минуту готов был прийти мне на помощь. Но дело у меня шло на редкость хорошо. Работал я быстро и уверенно. Браунинг не спускал с меня глаз и громко повторял: «Ол райт, ол райт!» Наконец, повреждение было исправлено. Я сам собрал винтовку, чем окончательно поразил Браунинга».
Тот хотел заплатить Дегтяреву за работу, но Василий отказался. Лишь еще раз осмотрел винтовку и сказал, что нужно крепче приладить штык, чтобы он не соскакивал и не мешал прицелу. Браунинг тотчас же записал это в блокнот и, попрощавшись, направился на полигон. Дегтярева же обступили товарищи: «Ну, Василий, что скажешь о заморской винтовке?» — «Думаю, что забракуют ее, — ответил тот. — Очень уж сложна она. Да и детали сделаны мелкие, непрочные, хорошо стрелять не будет». Эти предположения сбылись. Винтовку Браунинга действительно забраковали, она не выдержала положенных испытаний. Браунинг уехал в Америку. Дегтяреву больше никогда не доводилось его видеть. Но эта встреча заставила о многом задуматься. Прежде всего, он понял, что заграничные мастера не хватают звезд с неба. Изобретенные ими системы автоматического оружия очень далеки от совершенства.
Создатель пулеметов
Пятилетний срок службы истёк, и талантливому мастеру предложили остаться в опытных мастерских вольнонаёмным. Он согласился, к тому же к нему приехала Вера, тульская девушка, которая провожала его на военную службу и обещала ждать. В 1906 году произошло судьбоносное знакомство Дегтярёва с инженером Владимиром Фёдоровым. Он попросил мастера изготовить по чертежу новую остроконечную пулю. С заданием Дегтярёв справился на отлично. С этого момента и началось их долголетнее сотрудничество.
Весной 1911 года комиссия, проводившая испытания, дала положительную оценку винтовке, которую сконструировал Федоров и сделал Дегтярев. Винтовку рекомендовали для полигонных испытаний. А уже на следующий год на Сестрорецком заводе под непосредственным руководством Дегтярева было изготовлено десять винтовок системы Федорова под трехлинейный патрон. Хотя эта винтовка и не была принята на вооружение русской армии, она вошла в историю стрелкового оружия как «опытный образец 1912 года». Дальнейшие работы по совершенствованию оружия были приостановлены, так как началась Первая мировая война.
Позднее Дегтярев по собственной инициативе начал работать над созданием нового образца ручного пулемета. Приступил он к работе в конце 1923 года, а в июне 1924 года уже представил опытный образец на испытания. Вскоре его пригласили в Москву, где его принимал Фрунзе. Уже в конце 1927 года ручной пулемет Дегтярева был принят на вооружение Красной Армии. Давнишняя мечта стать изобретателем сбылась. Чуть позднее Дегтярев внес ряд конструктивных изменений и приспособил этот пулемет для вооружения самолетов, а потом сумел приспособить его и для вооружения танков. Производство оружия было поручено Ковровскому оружейному заводу, с которым Дегтярев и связал всю свою дальнейшую жизнь.
В 1930 году Дегтярев начал работу по созданию крупнокалиберного пулемета. Вместе с ним трудился его ученик Шпагин. В апреле 1938 года пулемет ДШК («Дегтярева, Шпагина, крупнокалиберный») успешно выдержал испытания и был принят на вооружение армии. Одновременно изобретатель создал пистолет-пулемет, который после войсковых испытаний в 1935-1936 годах был принят на вооружение с наименованием ППД (пистолет-пулемет Дегтярева).
«Было у меня в то время желание: построить небольшой собственный домик. Ведь у меня росло четверо детей, — вспоминал Дегтярев. — Я скопил немного денег и купил участок около Разлива, но разразившаяся война разрушила наши мечты и планы».
Дегтярев создает противотанковое ружье. На фронте его с нетерпением ждали, поэтому изготовление опытных образцов велось одновременно с разработкой проекта. По мере готовности чертежи незамедлительно передавались в опытную мастерскую КБ. Уже в августе 1941 года противотанковое ружье системы Дегтярева начали делать на Ковровском оружейном заводе, и оно тут же отправлялось на фронт.
День Победы Дегтярев встретил за рабочим столом в конструкторском бюро. Он очень много работал во время войны, испытывая невероятное напряжение. Тогда же он заболел, и болезнь с каждым годом прогрессировала.
В начале 1948 года его положили в московскую больницу. Здесь, тяжело больной, он продиктовал книгу о своей жизни, которую закончил словами: «Сейчас тяжелая болезнь оторвала меня от любимой работы, не дав завершить многих начатых дел. Но я твердо верю, что молодые конструкторы завершат мою работу и сделают еще очень много ценных изобретений». Через год Дегтярева не стало. Специальный поезд доставил гроб с телом конструктора из Москвы в Ковров. Здесь он был похоронен в старинном городском парке на высоком холме.
Подготовила Лина Лисицына,
по материалам Biography-peoples.ru, Gorenka.org