Актеру из «Неуловимых мстителей» исполнилось 70 лет
Он обрел популярность, сыграв Яшку-цыгана. Но потом не снимался: все роли казались ему тусклыми и невыразительными.
Трюки исполняли без дублеров
Васильев родился 1 января 1950 года в цыганском таборе, в семье, где было восемь детей. Совсем маленьким Вася научился скакать на лошади, петь песни под гитару и зажигательно танцевать. После указа об оседлой жизни цыган семья шестилетнего Васи поселилась во Владимирской области, и мальчика отдали в местную школу. Васильев хорошо учился и отличался редким артистизмом, умел играть на трубе. Совсем неудивительно, что в 12 лет он написал собственную песню, а с девятого класса возглавил кружок художественной самодеятельности, совмещая учебу с работой на ткацкой фабрике.
Его родственник Юрий Цурило учился в Москве и узнал, что режиссер Эдмонд Кеосаян ищет паренька-цыгана, чтоб и в седле умел держаться, и стрелять, а еще петь. «Наш Василек все это умеет», – сказал ему Юрий. Васильев тогда о кино никакого представления не имел, летом подрабатывал пастухом. После восьмого класса собирался поступать в училище на механизатора. Но судьба занесла в искусство.
Съёмки были трудными. Приходилось работать целыми днями, а некоторые трюки выполнять самостоятельно, без дублёров. Например, нужно было совершить прыжок из седла мчащейся на полном скаку лошади на крышу несущейся кареты, а затем опять на спину лошади в упряжке, рискуя оказаться под колёсами. «Я в то время занимался стрельбой, плаванием, сдал кандидатский минимум по троеборью. Жили мы во время съемок в Москве, в казармах погранучилища. Рядом располагались конюшни. Мы сами ухаживали за лошадьми – чистили их, кормили и даже ночевали возле них в сене. Это было распоряжение режиссера. Он хотел, чтобы лошади к нам привыкли. Как-то снимали сцену, в которой Яшка с Валеркой на автомобиле проезжают через аптеку, разбивая стекло. Меня осыпало осколками, а самый крупный воткнулся в щеку. Врачи со «Скорой» остановили кровь, рану зашили – и я бегом в кадр, нельзя было останавливать процесс».
После того как лента вышла на экраны, Васильеву приходили тысячи писем от зрителей, предложения от разных режиссёров. Он же пробовал играть на сцене, приняв приглашение театра «Ромэн» и проработал в его труппе семь лет. Одновременно окончил студию драматического актёра. Покинув «Ромэн», Василий ушёл в Ленконцерт, исполнял под гитару цыганские романсы и песни собственного сочинения.
Нелегкий выбор
Первой женой актера стала певица и артистка мюзик-холла Галина Храмова. Васильев искал солистку для коллектива, который создал вместе с Владимиром Пресняковым-старшим, знакомые порекомендовали Галину. Они стали вместе работать, вспыхнул служебный роман. Поженились, на свет появилась их дочь Кнея. Жили в Ленинграде, на родине Храмовой, но много гастролировали. Счастье закончилось, когда Кнея пошла в школу. За девочкой некому было присматривать, и Галине пришлось оставить сцену. Василий продолжал гастролировать один. И вскоре встретил другую – танцовщицу-цыганку Марианну Мерцалову: «Увидел ее и понял, что пропал, – вспоминает Василий Федорович. – Влюбился. Так бывает. Пытался бороться с нахлынувшим чувством. Это были месяцы борьбы с самим собой. Те, кто оказывался перед нелегким выбором, думаю, меня поймут».
Галина была потрясена предательством мужа, впала в депрессию и начала злоупотреблять алкоголем. В результате Храмова оказалась в психиатрической клинике. «Мне было сказано, что маму надо лечить, — рассказывает Кнея. — Когда ее увозят в больницу, в этот день она была выпивши. На следующий день ее положили в сумасшедший дом». Кнея попала к бабушке, Евдокии Васильевой во Владимирскую область. Девочка училась в Вязниках в школе, помогала по дому. В браке с Марианной у Василия уже подрастали две дочери, Есения и Кристина. О них он нежно заботился, привозил подарки, радовал сюрпризами. Кнея чувствовала себя забытой и брошенной.
Потом мать смогла восстановить свои родительские права и забрала дочь к себе. Однако в 1990-е годы Галина и Кнея лишились своего единственного жилья. По словам Кнеи, отец уговорил маму продать их квартиру и вложить деньги в большой дом на берегу Финского залива, открыть там культурный центр. «Все деньги уходят туда, — утверждает Кнея. — Потом отец говорит, что ситуация не сложилась с землей, и мы оказались на улице. Сам он уехал в Тверь к Марианне».
В начале 2000-х Галина с дочерью эмигрировали в Америку, куда Храмову пригласили работать певицей в ресторане. Васильев говорил, что следил за жизнью Кнеи: «Когда дочь подросла, она стала работать стоматологом в клинике. По вечерам в ресторане она пела джаз. Потом позже познакомилась с португальцем, вышла замуж и уехала к нему. Они имеют свой ресторан». В 2018 году в эфире программы «Пусть говорят» Кнея впервые за долгие годы увиделась с отцом и другими родственниками. Старшая дочь артиста с первых минут в студии призналась, что не держит зла на отца, хотя развод с ним разрушил жизнь Галины.
Когда закрылся Ленконцерт, Марианна в Твери устроилась в больницу регистратором, Василий занимался бизнесом. Когда дочери подросли, запретил им идти в артистки: «Ненадежная это профессия!» Есения стала педагогом, Кристина выучилась на экономиста, а потом поступила в ГИТИС на режиссуру. Но с годами Васильев понял, что ему не хватает творчества, создал свой цыганский семейный ансамбль и выступает с женой и дочками на фестивалях и концертах. Фото: stuki-druki.com
Подготовила Лина Лисицына,
По материалам http://Da-te.ru , http://Peoples.ru