У Чёрного моря в исторических летописях есть 20 названий, в том числе Скифское, Таврическое, Киммерийское, Сперское, Святое, Русское, Великое. Почему же оно Чёрное?
Как появилось Чёрное море
Есть две версии названия Чёрного моря. По первой на древних картах Черное море значилось частью Северного океана, который было принято рисовать сажей. По второй — моряки замечали, что на дне якоря чернеют (причина — окисление железа сероводородом у дна). В итоге на космических снимках Чёрное море действительно самое темное из окружающих.
По скудности фауны Чёрное море уступает лишь Мертвому и Северному из-за активности десятков сероводородных гейзеров. На глубине более 150 метров обитают лишь бактерии, а выше — мелкая рыбешка, медузы, безопасная колючая акулка катран размером 80-100 сантиметров (они сами боятся людей, зафиксирован один укус за 500 лет) и кошачья (пятнистая) акула (размером редко больше 60-80 см), дельфины (афалины, азовки, белобочки), тюлени (у Болгарии), моллюски и устрицы. Единственный реально опасный обитатель Чёрного моря — это морской дракон, даже тюрки называли эту рыбу с шипами «наступил и умер».
Одна из самых популярных легенд посвящена Карадагскому змею, о котором упоминал ещё Геродот — он описывается как «змееобразное чёрное существо с огромной пастью и гривой, большими зубами и когтями».
Ежегодно Чёрное море отвоевывает у суши около 0,5 мм — так что затопить Крым и Сочи оно смогло бы только через миллиарды лет.
Примерно 7,5 тыс. лет назад на месте Чёрного моря было пресное озеро. По завершении ледникового периода уровень Мирового океана резко поднялся почти на километр. Поток размыл Босфорский перешеек и затопил озеро, которое превратилось в Чёрное море. Внешне спокойная гладь воды скрывает отголоски древней катастрофы — мощное придонное течение, соединяющее Мраморное и Чёрное моря.
В Чёрном море постоянно присутствует пара огромных замкнутых круговорота у Босфора и Армянского нагорья — они получили название «Очки Книповича» от фамилии обнаружившего их океанолога Николая Михайловича Книповича. Под его руководством работала Азовско-черноморская научно-промысловая экспедиция (1922—1928 годы), которая определила многие факты гидрографии черноморского бассейна. Несмотря на длину волны в 300-400 километров, черноморские круговороты не опасны для судоходства.
Ужасы Великого шторма
Морские сражения и штормы отправили под воду сотни кораблей. Если в других местах Мирового океана потерпевшие крушения судна довольно быстро разлагаются, то в Чёрном море они консервируются сероводородом. Самый древний из обнаруженных кораблей построен в I веке до н. э., самый разыскиваемый — пароход «Принц» с грузом золота на современные 80.000.000.000 долларов.
Полностью Чёрное море замерзало лишь единожды — в 762 году, когда караваны проходили по льду из греческой Византии (ныне черноморское побережье Византийской империи – это территории Турции и Болгарии) в Крым. А вот мега-шторма с волнами до 10 метров зафиксированы дважды – так называемый «шторм века» в ноябре 2023 и Великий шторм (или «Великая буря») в ноябре 1854 года. Чуть менее двух веков назад у Крыма случился небывалый водяной апокалипсис, утопивший корабли и суда оккупационных войск Англии, Османской империи (Турции), Франции и Сардинии. Большая их часть не смогла уместиться в Балаклавской бухте или уйти в открытое море, и за 3 часа флот интервентов-захватчиков потерял 53 корабля (из них 25 транспортов). Еще под Евпаторией потерпели крушение два линкора — 100-пушечный «Генрих IV» и османский (турецкий) 90-пушечный «Пеики-Мессерет», 3 паровых корвета интервентов. Человеческие потери — более 1000 моряков.
Изабелла Дуберли, автор воспоминаний о Крымской войне, опубликованных в Лондоне в 1855 году, находясь на борту корабля «Star of the south» («Южная звезда») в Балаклавской бухте, написала 10 ноября: «Сильный ураганный ветер внес такое страшное волнение в команды кораблей, стоящих как внутри, так и вне бухты, что некоторые владельцы последних стали протестовать, что им не разрешено укрыться в бухте». Экипажи транспортов с военными грузами: боеприпасами, продовольствием, теплой одеждой для солдат, так необходимой в это время в Крыму, — не встретили понимания со стороны главного смотрителя за транспортами в Балаклаве — капитана Кристи. Он отказался дать разрешение ввести их суда в гавань.
«14 ноября — ужасный ураган начался примерно в 5 часов утра, — вспоминает Изабелла Дуберли. — В 7 часов, когда я выглянула в окно каюты, бухта буквально кипела и была покрыта пеной, а корабли страшно раскачивало. К 9 часам это усилилось до такой степени, что я едва могла, даже цепляясь за надстройки, продвигаться по палубе. Брызги, рассыпаясь над скалами на много сотен футов, казались сильным дождем. Корабли сталкивались и наносили друг другу сильные повреждения. Корму «Star of the south» протаранил мощными бортами «Medway», возвышавшийся над ней.
К 10 часам мы узнали, что самые ужасные крушения происходят снаружи, у балаклавских скал среди кораблей, стоящих на якоре, и некоторые из капитанов — капитан Сайер, мистер Рошфор и Фрейн — направили свои корабли на скалы, чтобы попытаться любыми средствами спасти жизни. Следующей вестью стало то, что «Prince», «Resolute», «Rip van Winkle», «Wanderer», «Progress» и иностранный барк погибли, и с них не спаслось и дюжины человек. В 2 часа дня, несмотря на ветер и непогоду, мне удалось, перебираясь с корабля на корабль, добраться до берега и своими глазами увидеть эту зловещую картину. К моменту моего появления на берегу прекрасный небольшой клипер «Wild wave» уже двигался навстречу своей гибели. Капитан и команда — все, кроме трех юношей, — покинули корабль в 9 часов и теперь он со всеми своими мачтами, беспомощным грузом на борту, своими изящными обводами и душой дуба необратимо стремится к смерти. Теперь он внизу под нашими ногами. Да хранит господь этих детей! Капитан Фрейн, капитан Лиддел и несколько матросов поднимают брошенный вниз канат с одним мальчиком, но огромная волна откатывается назад, и больше его не видно. Они повторно бросают канат второму юноше, стоящему на корме, но судно падает на безжалостные скалы, под его ногами уже части палубы, он растерзан, изувечен и беспомощен, но все еще держится за канат, пока жестокая волна не уносит его в море. Третий и последний юноша, оставшийся в живых, хватается за веревку дружеской помощи и, потеряв сознание от ужаса и усталости, падает на скалу, а маленький корабль прыгает вверх, как будто тоже умоляет о помощи и падает бесформенной массой, покрывая море обломками мачт, сеном и веревками», — живописала Изабелла Дуберли.
Военкор британского правительства в Балаклаве Уильям Симпсон изобразил клипер «Rip van Winkle» в последние минуты борьбы со стихией на рисунке «Шторм в Балаклавской бухте 14 ноября 1854 г.». С креном на левый борт клипер несет на скалы, а с палубы падают в море члены экипажа корабля и военные.
«Линия скал была выровнена останками кораблей, выброшенных на берег в день урагана; и в местах, где останки лежали большими кучами — от обломков мачт до кусков дерева не больше спичечного коробка — на маленьком расстоянии оказывалось, что это не что иное, как груды щепок. В самой бухте все корабли были в разной степени повреждены, так как ветер бил их друг о друга. Некоторые из них лишились мачт и были затем отбуксированы; некоторые потеряли рули, некоторые носовые фигуры и фальшборты, а одно судно затонуло в бухте, и его мачты возвышались над водой. Вест-индский пароход «Avon» в бурю сорвался с якоря и двигался, постоянно сталкиваясь со многими другими судами, и отскакивал от одного к другому кораблю, подобно мячу. Безусловно, он получил и причинил сам множество повреждений. На протяжении нескольких дней после урагана многочисленные тела плавали в бухте, почти все голые. На некоторых были спасательные жилеты, многие были сильно изорваны, и часто части тел плавали у кораблей. Они были по возможности похоронены моряками», — писал выживший английский путешественник Джордж Тейлор, находившийся на линкоре «Агамемнон», который «встал на якорь в Камышовой бухте, на виду у города, Севастопольской бухты, русского флота и наших батарей. Множество транспортов и пароходов осталось в Балаклавской бухте, у некоторых уже ползли якоря». Секретарь фонда Крымской армии Джордж Брэкенбери также писал: «14 ноября, всего через девять дней после Инкерманской битвы, ураган моментально смел с голого и возвышенного плато, на котором лагерями расположились армии, все палатки, а сопровождавший его проливной дождь промочил до костей несчастные войска, лишившиеся своего единственного укрытия. Лагеря превратились в болота под дождем и русской стужей. Снег и крупа начали смешиваться с дождем, и холмы постепенно стали белыми и застывшими, что особенно приводило в уныние тех, кто только что возвратился мокрым и голодным из окопов и обнаружил отсутствие палаток, невозможность приготовить пищу и перспективу провести ночь под открытым небом. Очень многие как французы, так и англичане, были наутро найдены мертвыми».
Если бы, как пишет Элизабет Дуберли, «протест капитанов судов был принят к сведению, то не только команды, погибшие 14 ноября, но и многие солдаты, которые впоследствии умерли от холода и голода, могли бы выжить, получив вещи со спасенных судов». Но, «не только не было произведено никакого публичного расследования, но те офицеры, которые несли ответственность за последствия этой катастрофы, не были наказаны».
Газеты «The Times» и «Shipping Gazette» опубликовали письмо выжившего в Великом шторме Стефена Оуэна, третьего помощника капитана быстроходного трехмачтового парусника «Resolute». «Как единственный уцелевший офицер корабля «Resolute», я считаю своим долгом уведомить о крушении несчастного судна и моряках, принесенных в жертву из-за бесчеловечного капитана Кристи — главного агента и командующего флотом транспортов в Черном море. «Resolute» вместе с 30 другими судами благополучно стоял в Балаклавской бухте, пока не последовал приказ выйти из нее. Наш капитан Левис посетил капитана Кристи и заявил протест против опасной якорной стоянки и верной гибели корабля со всем экипажем в случае крушения на скалах. В результате капитан получил строгий выговор от главного командующего транспортами и заявление, что он не разрешает диктовать свои условия ни одному из капитанов транспортов. Буксир вывел нас на внешний рейд, где мы стали на якорь. (…) Погода портилась быстро: через полчаса началась сильная буря, каждое проявление которой сопровождалось все большим волнением моря. Капитан Левис приказал старшему офицеру срубить бизань-мачту, что и было сделано немедленно. Начавшийся сильный ураган разогнал по морю высокие волны, которые то поднимали, то бросали корабль вниз. Вскоре лопнула якорная цепь правого борта, после чего мы срубили фок и грот-мачты, развернулись на левой якорной цепи. Море захлестнуло палубы бака и юта, а срубленные мачты катались от одного борта к другому, калеча матросов корабля, не оставляя им шансов на спасение. Меня дважды зажимало между двумя частями рангоута. Около 10 часов утра лопнула якорная цепь левого борта, и вместе с этим все надежды выжить были утрачены. Штормовые волны перекатывались по палубе, разрушая все на своем пути. Через несколько минут мы оказались на отвесных скалах и увидели, как корма нашего корабля разбилась на тысячи частей. Тогда одни поплыли в одном направлении, а другие — в другом. Когда корабль разбился, я попал в быстрый водный поток, и меня швырнуло плечом на скалу. Оглушенный, я лежал без движения, пока море опять не ударило меня о скалу, подняв выше, чем в первый раз. С помощью потерпевшего крушение моряка я выбрался из воды на сухую часть скалы. Один из моряков был травмирован куском шпангоута, брошенного морем. Собрав всех выживших людей, я обнаружил, что нас осталось всего девять человек. Оказавшимся в воде морякам с кораблей «Trent», «Medway», «Tonning» и «Harbingen» помогли спастись члены экипажа линейного корабля «Sanspareil», а затем меня и матросов, находившихся на камнях, подняли наверх на высоту 360 футов посредством установленной на вершине скалы балки с проведенным через блок канатом. Капитан Понсонби, командующий кораблем «Trent», вместе с несколькими другими командирами могут подтвердить обоснованность протеста погибшего капитана Левиса так же хорошо, как и мистер Янг, начальник Артиллерийского департамента».
Погиб и «Prince» («Принц»), перевозивший в Балаклаву целый полк, ядра, бомбы, все зимнее снаряжение, а еще «тонны серебра и золота для уплаты жалования войскам, упакованные в бочки». Золото неоднократно искали, но не нашли. Есть версия, что его заранее украли (и списали на ЧП) британские интенданты — поэтому англичане никогда не искали золото «Принца».
Легендарная буря оставила след и в творчестве известных живописцев. И. К. Айвазовский посвятил этому событию полотно «Буря. Крушение иностранного корабля», а В.Ф. Тимм запечатлел три стадии бури в серии рисунков «Крушение судов англо-французского флота близ Балаклавы на Южном берегу Крыма во время бури 2 (14) ноября 1854 г.».
Знаменитая красная водоросль
В Чёрном море в 1908 году академиком Сергеем Зерновым было открыто гигантское скопление красной водоросли филлофоры (её часто называют «подводным перекати-полем» и «морским виноградом»). Биомасса филлофорного поля по состоянию на середину прошлого, 20, века — примерно 10 миллионов тонн, а площадь необычного скопления морской растительности — свыше десяти тысяч квадратных километров. Из филлофоры получают йод, используют для производства агар-агара, применяемого в пищевой и бумажной промышленности. Водорослевые гряды филлофоры, разделенные безжизненными пролысинами, простираются в Чёрном море на сотни километров и образуют гигантское подводное поле. Это самое большое скопление красной водоросли на планете. Естественная плантация образовалась на шельфовой платформе за счет ряда благоприятных факторов: кругового течения, подходящей глубины, температуры и большого объема питательных веществ, поступающих из Дуная и Днепра. Ученый называл свое открытие «морем без берегов» — по аналогии с Саргассовым морем. Со временем же прижилось название «Филлофорное поле Зернова».
Вообще в Чёрном море насчитывается 258 видов водорослей, но филлофора — ключевой вид, сформировавший всю экосистему северо-западной части Чёрного моря. Красная водоросль – это достопримечательность и богатство Чёрного моря.
День Чёрного моря отмечается каждый год 31 октября.
Источник: t.me/krimski, poluostrov-krym.com, t.me/mayday_7700, «Элементы»