Видеть кошмары очень полезно
Что такое сон? Каким образом мы получаем важную информацию во сне? Можно ли управлять своими сновидениями? Почему важно высыпаться и как победить бессонницу без лекарств? Обо всём этом рассказал профессор-сомнолог Роман Бузунов.
Почему дети растут именно во сне
– Многие считают: пусть я не буду высыпаться, куда важнее успеть сделать всё намеченное. Насколько действительно важен полноценный сон для здоровья человека?
– Сон – это генетически обусловленное состояние, без которого любое млекопитающее умирает. Документированный рекорд без сна – 11 суток. При этом человек – это единственное живое существо, которое сознательно лишает себя сна в угоду чему-нибудь другому: активности, работе и т.д. Это решение приводит к массе медицинских и других проблем.
– Например?
– Есть много исследований, которые показывают, что лишение сна плохо влияет на иммунитет. Это может вызывать, соответственно, определенные виды рака. В частности, увеличивается риск возникновения рака груди у женщин. Это может влиять на гормональную функцию, и у женщин, в частности, у стюардесс, которые часто меняют часовые пояса, описаны проблемы с менструальной функцией, проблемы с деторождением. Это болезни стресса, потому что человек ночью не спит, не восстанавливается. Отсюда тревога, депрессия, сниженный фон настроения, головные боли, мигрени, гипертония, проблемы с щитовидной железой, кишечником.
– В одном исследовании сказано: сон помогает человеку перенастроиться, перезагрузиться в ночное время. Это так?
– Это абсолютно так: сон – чрезвычайно важный и активный процесс. Это не отсутствие человека: это просто другая жизнь. Глобально сон несет две функции.
Первая – восстановление физической энергии: накопление гормонов, очистка от токсинов, продукция гормонов роста. Например, у детей пики продукции гормона роста, действительно, наблюдаются ночью в глубоких стадиях сна. Тестостерон, мужской половой гормон, тоже демонстрирует пики ночью. Проблемы со сном – пожалуйста, нет потенции, нет продолжения рода.
Вторая важнейшая функция сна – это обработка информации. Только что родившийся ребенок спит 16 часов. Из них 40 процентов времени (это приблизительно 6 часов) он видит сны. Потом, когда человек становится взрослее, количество REM-сна уменьшается. Известно, что за первые 6-7 лет жизни ребенок усваивает 80 процентов всей информации, которую он потом узнает за всю жизнь. Ему нужно это переварить, сформировать долговременную память: что-то забыть, что-то запомнить, что-то отложить в запас и адаптироваться к внешней среде. Чрезвычайно важна вот эта REM-фаза сна, фаза сновидений, когда еще раз происходит анализ информации. То есть, оперативная память очищается, и она готова к восприятию новой информации, а долговременная память сохраняется.
– А если сон у детей нарушен?
– Такие нарушения известны. Например, детский храп и детское апноэ сна, когда у ребенка сотни остановок дыхания нарушают структуру сна и, в частности, уменьшается длительность REM-фазы сна. Ребенок вырастает умственно ограниченным. Он не может адаптироваться. Взрослому человеку это не так страшно. А ребенку нужно постоянно воспринимать новую информацию, постоянно думать, что с этим делать, как общаться со сверстниками, с родителями, как развиваться. С серьезными нарушениями сна ребенок просто не запоминает информацию, и каждый день у него как новый. Воспринял, но не запомнил.
– Зачем сновидения взрослым?
— А мы разве не продолжаем развиваться? Пока мы прогрессируем, стараемся адаптироваться к внешней среде и развиваться – сон необходим. Обычно в нас идёт дополнительная обработка информации: мы думаем, как принять правильное решение, как адаптироваться к какой-то ситуации. И, кстати, есть даже исследования, которые показывают, что, если людям периодически снятся кошмары, то они лучше адаптированы к внешней среде, чем те люди, которым кошмары не снятся.
– Они подготовлены к жизни?
– Да. Другое дело, если мозг не справился с какой-то негативной информацией. Допустим, постстрессовые сновидения, когда мозг обращается к той или иной ситуации каждый раз, и человек в ужасе просыпается. Мозг не может ни смириться, ни забыть, ни адаптироваться. Он как заезженная пластинка каждый раз упирается в это сновидение. Вот там уже проблема психиатров, психотерапевтов, психологов – убирать эту стрессовую реакцию.
Есть еще так называемые люцидные сны. Осознанные сновидения. Вообще, есть специальные техники, которыми человек может овладеть. Людей обучают входить в осознанное сновидение, когда ты можешь управлять своим сном. Мы как зрители, только обычно сон – это когда за тебя уже написали сценарий, и ты ничего сделать не можешь. А тут ты вдруг ощущаешь, что можешь изменять этот сценарий.
– Как же это возможно сделать?
– Есть достаточно простой прием. Нужно отдать себе команду, допустим, посмотреть на руки. Делаешь это и понимаешь: так это же я во сне, и здесь можно делать всё, что угодно. Это прекрасное ощущение: ты можешь летать, встречаться с красивыми девушками, быть волшебником, путешествовать на другие планеты и так далее. Тут, правда, есть вторая сторона медали. У меня было несколько пациентов, которые обучались технике входа в осознанное сновидение, и их реальная жизнь уже не интересовала. Днем он работает каким-то клерком – сидит в офисе, бумажки перебирает. А во сне становится Джеймсом Бондом, и, пожалуйста, вот тебе классный фильм с продолжением, ты в главной роли и сам режиссер. И вся жизнь человека днем заключается в том, чтоб побыстрей все закончить и побежать домой, чтобы в это сновидение погрузиться.
Как побороть бессонницу
– Вы недавно издали книгу «Как победить бессонницу». Без лекарств, без снотворных. Как же ее победить?
– Несколько слов скажу о том, как развивается бессонница, и тогда вы поймете, как можно ее лечить. Я думал, как, впрочем, большинство врачей, что, если мы исключили органические причины (допустим, повышение гормонов щитовидной железы, какие-то заболевания), то бессонница – это психопатология. А если так, то, значит, мы должны лечить транквилизаторами, снотворными, антидепрессантами, психотерапией. И тогда бессонница как симптом уйдет. Но что оказалось? Вылечиваем тревогу, вылечиваем депрессию — все прекрасно. А бессонница есть и прогрессирует. И почти пожизненно человек с бессонницей принимает таблетки. Это не доставляло мне большого удовольствия. Поэтому я много читал и думал.
Еще в 1980-х гг. Спилмен показал, по сути, так называемую модель развития бессонницы, похожую на создание рефлекса у собак Павлова. Стресс, допустим, мешает заснуть, и достаточно 15-20 раз попытаться заснуть и не получится – вырабатывается условный рефлекс боязни не заснуть. Тогда сама постель начинает превращаться в условный отрицательный рефлекс, ассоциироваться с бодрствованием.
Известное описание пациентов. Человек хочет, но не может заснуть. И что он начинает делать? Он начинает пытаться заснуть – это первая серьезная ошибка.
Вторая проблема: у нас сон длится 90-минутными циклами. Первая, вторая, третья стадии, REM-сон, потом физиологическое подбуживание. Каждый человек спит 4-5 циклов за ночь и 4-5 раз за ночь подбуживается. Здоровый человек проснулся, тут же перевернулся на другой бок, заснул и забыл, что он просыпался. С утра скажет – вообще не просыпался, хотя мы видим по исследованию, что он просыпался. Больной человек каждое такое просыпание помнит. Присоединяются пробуждения среди ночи, а не только проблемы с засыпанием. И человек совершает следующую логическую ошибку: если я плохо сплю, нужно лечь пораньше и встать попозже. Особенно это те люди, которые могут подольше полежать.
Следующая стадия – гипервозбудимый мозг: нейронные связи закрепились, кортизол, адреналин продуцируется – и у человека уменьшается или вообще исчезает ощущение сна. Эти люди приходят и говорят: доктор, я две недели вообще ни минуты не спал. При этом он ухоженный, выглядит хорошо, внятно разговаривает. Если реально лишать такого пациента сна, через трое суток он становится недееспособен: он не может выполнять никакой последовательной работы, во время разговора будет засыпать. Через пять суток начинаются галлюцинации. Потом он умрет. Так вот, человек думает, что не спит, идет к доктору и об этом рассказывает. А доктор, не понимая, что происходит (и я не понимал), назначает таблетки. А месяц приема таблеток – это формирование следующего условного рефлекса: боязни заснуть без таблетки.
Последний этап – это так называемая катастрофизация бессонницы. Соматически, физически пациент здоров, но человек думает, что болен тяжело и скоро умрет. И эти мысли загоняют его в тупик.
– Но что же делать?
– Мы всегда начинаем с образа жизни. Смотрим, когда человек ложится и когда встает. Иногда в выходные человек встает на 4-5 часов позже, чем в рабочие дни. А это так называемый социальный синдром смены часовых поясов. В понедельник он не может проснуться. Адаптация занимает час в сутки. Он только к концу следующей недели придет в норму, как опять то же самое. То есть, важен график сна.
Второе – стрессы. Необходима регулярная аэробная физическая нагрузка. Это бег, плавание, велотренажер и т.д. Как минимум, 3-4 раза в неделю нужно получать физические нагрузки. Это лучшее средство, сравнимое по своему действию со снотворными, транквилизаторами и антидепрессантами.
Следующее: мы потребляем огромные дозы кофеина. Кофеин действует до 6 часов, а у пожилых – до восьми. Можно в 18.00 выпить чашку кофе и до двух часов ночи иметь проблемы с засыпанием. Или человек вечером выпивает кофе, а кофеин еще действует. Человек просыпается и не может повторно заснуть. Поэтому главное – наладить гигиену сна.
Но если у человека действительно хроническая закрепившаяся бессонница, то есть другие варианты лечения. Первое, что мы в ней делаем, – мы меняем поведение. Здесь две основных методики. Первое: ни в коем случае нельзя лежать без сна. Если вы легли и в течение 15 минут по ощущениям не заснули – вставайте. Уйдите в другую комнату, займитесь чем-нибудь (только есть ночью не надо). Если вы в постели начинаете принимать пищу, смотреть телевизор, играть в компьютер, погружаться в соцсети, ругаться с партнером, то она (постель) перестает быть для вас местом для сна. Вырабатывается условный рефлекс – в постели можно делать что угодно, но не спать.
Второе правило. Если у вас возникла проблема с засыпанием и пробуждением, нужно не увеличивать время пребывания в постели, а сокращать. Да, в конкретную ночь вы вызовете некоторый дефицит сна. Но накопившийся дефицит в итоге приведет к тому, что это перебьет условный рефлекс боязни не заснуть. Достаточно 20-30 раз заснуть, не боясь, как рефлекс начинает уходить, и постель начинает ассоциироваться со сном. За шесть недель бессонница уходит.
Берясь за лечение, мы задаем жесткие условия. Более того, мы вешаем фитнес-трекер на руку пациента и по облачной технологии видим, когда человек лег и когда встал. Он нас не обманет. Если он раз нарушил, мы спросим, почему, два нарушил – отругаем, три нарушил – уволим. Но те люди, которые выдерживают лечение, обычно вообще избавляются от снотворных или бессонницы или, по крайней мере, значительно улучшают качество своего сна.
Без обследования — никуда
– Сомнология занимается не только проблемой бессонницы?
– Далеко не только. Известно больше 50 болезней сна. Первое, что мы делаем, – обследуем человека, уточняем причину. Причин той же бессонницы сотня, а может, и больше. Есть храп и синдром обструктивного апноэ сна. У пациента сотни остановок дыхания во сне. Представьте: такой человек приходит и говорит, что у него плохой сон. А если врач не подумал и назначил в этот момент снотворное, то они подавят активность мозга, и человек вообще забудет, что надо дышать, и может умереть во сне. Так что, делаем анализы, проводим ночное исследование – полисомнографию. На человека надеваем порядка 18 датчиков, смотрим энцефалограмму, движение глаз, тонус мышц. Исследуем структуру сна, стадии, циклы, выясняем, чем нарушен сон: дыхание ли страдает, работа сердца, двигательные проблемы. Мы смотрим насыщение крови кислородом, кардиограмму, дыхательные усилия, позицию тела, движения конечностей. Ну, и третье: мы оцениваем психологические проблемы. Человек заполняет дневник сна в течение недели. Мы смотрим, как пациент спит, нарушает ли режим, когда ложится, сколько у него пробуждений за ночь. Всё это оценив, мы ставим диагноз.
Дальше мы решаем, как пациенту помочь. Если, допустим, мы выявляем, что храп обусловлен большими миндалинами, мы отсылаем человека к лор-врачу, оперируем миндалины – храп устраняем. Если мы видим тяжелую гипоксию, недостаток кислорода, и понимаем, что это легкие страдают, мы отправляем к пульмонологу – пульмонолог лечит. Если мы видим нарушения ритма сердца, контактируем с кардиологом. Если мы видим ночную эпилепсию, отправляем к неврологу и эпилептологу.
Наталья Лескова, http://scientificrussia.ru