В ночь на 14 июля 1977 года во всем Нью-Йорке и его пригородах внезапно погас свет. Тьма словно пробудила к жизни десятки тысяч монстров. Такого Америка еще не видела! Мирные жители мегаполиса в одночасье превратились в злобных дикарей. Казалось, весь город населен персонажами фильма ужасов.
«Куда делся Нью-Йорк?»
Лето 1977 года выдалось для Нью-Йорка очень тяжелым сразу по нескольким причинам. В Америке продолжался экономический кризис — нищета, безработица, рост преступности. А тут еще серийный убийца Сын Сэма, державший почти год в страхе весь город. (Серийный убийца Дэвид Берковиц, расстреливавший молодых женщин и получивший прозвище по его же подписи на записках, оставляемых на трупах: «Сын Сэма»; был задержан в августе 1977 года.) Вот на этом фоне в Нью-Йорке и разыгралась «электрическая трагедия» в ночь после грозы на 14 июля 1977 года, названная позже журналистами «Ночь страха» или «Ночь зверей».
События развивались так. 13 июля в 20:37 по местному времени во время грозы молния ударила в 345-вольтную подстанцию в районе реки Гудзон, что вызвало срабатывание двух автоматических выключателей в округе Винчестер. Затем последовал еще один удар молнии и выключение уже двух 345-вольтовых ЛЭП, соединяющих АЭС Индиан-Пойнт с Нью-Йорком. Автоматика сработала только на одной из этих линий, и спустя время она включилась вновь.
В итоге две другие линии оказались перегружены. Попытки дистанционного запуска аварийных турбогенераторов успехом не увенчались. В 20:55 третий удар молнии обесточил еще две линии, и опять включилась только одна. 20 минут техники пытались наладить энергоснабжение, пока не замкнула одна из ЛЭП. А потом пошла автоматическая сработка выключателей на оставшихся ЛЭП, и Нью-Йорк вместе с пригородами погрузился в кромешную тьму. На весь город осталось только два огня — сигнальные маяки на крышах Эмпайр-стейт-билдинг и Всемирного торгового центра.
Пилоты, сажавшие лайнеры в аэропорту Кеннеди, запрашивали диспетчера: «Куда делся Нью-Йорк?»
Первыми активизировались жители беднейших черных кварталов — Бронкса и Гарлема, вконец обнищавшие и начавшие грабить зажиточных горожан. Вскоре Нью-Йорк был буквально захвачен мародерами. Лидировали негры и латиносы. Мэр города объявил чрезвычайное положение и отозвал из отпуска всех полицейских. Полиция явно не справлялась — это было очевидно уже спустя час после отключения электроэнергии.
Журналисты мотались по городу, беря интервью у грабителей, которые, ни капли не смущаясь, хвастались награбленным под вспышками фотокамер.
— За полчаса я добыл себе добра на три с половиной тысячи долларов, — признался сотруднику журнала «Тайм» молодой латиноамериканец, держа в одной руке бутылку виски, а в другой – телевизор. — Я безработный, у меня трое детей. Мне представился шанс кого-то ограбить, и я им воспользовался. Если представится еще раз — ограблю еще раз, и совесть меня не замучит.
Полиция была бессильна
Толпы мародеров между тем уже перебрались из Гарлема и Бронкса в Бруклин и Куинс. Первым делом били витрины магазинов бытовой техники и ювелирные лавки. Громили аптеки, супермаркеты и магазины одежды. Тяжелые железные решетки с витрин срывали с помощью грузовиков. Грабили все — мужчины, женщины и дети. Грабили и весело скандировали: «Сегодня Рождество!» Многие подъезжали к магазинам на фургонах и грузовиках и забивали транспорт краденым.
Тут же возле разграбленного магазина шла бойкая торговля — за один доллар можно было купить 25-долларовые кроссовки, а за 25 долларов — цветной телевизор. Владельцы магазинов молча наблюдали за этим беспределом, не рискуя вмешиваться. Только в «Маленькой Италии» итальянцы, вооруженные битами и арматурой, пытались противостоять мародерам.
Ближе к полуночи больницы были забиты ранеными. Что интересно, огнестрелов было мало, в основном — ножевые ранения. А потом начались поджоги. Большей частью их устраивали, чтобы отвлечь внимание полиции и успеть ограбить еще какой-нибудь уцелевший магазин. Горели целые кварталы. Пожарные физически не успевали, и огонь распространялся все дальше и дальше. Случалось, что мародеры не подпускали пожарных к горящему зданию, бросая в стражей порядка камни и бутылки с зажигательной смесью.
В ту страшную ночь в Нью-Йорке было совершено 1077 поджогов, более сотни пожарных пострадали при их тушении. Полиция была абсолютно беспомощна — 8 тысяч полицейских против более чем 100 тысяч мародеров! Вдобавок применять оружие полицейским было официально запрещено, чтобы не спровоцировать уличные бои. Хотя после усмирения мародеров газета «Нью-Йорк таймс» писала, что полицейские все-таки стреляли, и не только в воздух. Начальство закрывало на это глаза. Правда, в Гарлеме и Бронксе полиция вообще не рискнула в ту ночь появляться на улицах.
— Это была ночь зверья, — сказал в интервью журналистам сержант Роберт Мерфи. — Мы ловим пять-шесть мародеров, но на их место приходит сотня. Мы бежим к магазину, который грабят, а люди вокруг предупреждают мародеров о нашем появлении. Все, что мы можем, — это ненадолго отогнать бандитов. Но они тут же направляются на другую улицу и начинают там грабить магазины.
Надо сказать, что уличные погромы не были ЧП для Нью-Йорка. Беднота устраивала погромы и в 1960-х годах, но такого масштаба еще не было. Доходило до того, что мародеры избивали и грабили мародеров. Увидят соседи, что какой-нибудь там Майкл притаранил домой грузовик с награбленным, и идут отбивать добычу. В ту ночь полиция арестовала около 4 тысяч преступников, но утром большинство из них оказалось на свободе: суды не справлялись с таким объемом работы‚ а в тюрьмах банально не хватало мест для арестованных.
Из-за нас чернокожие считают себя зверьми
Утром 14 июля 1977 года в пропахшем гарью, закопченном Нью-Йорке стало тихо, и власти города начали подсчитывать убытки. По самым скромным подсчетам, эта ночка обошлась городу более чем в миллиард долларов ущерба.
Городские власти потеряли 9 миллионов долларов — пять миллионов в виде налогов и четыре миллиона было уплачено полиции и пожарным за сверхурочную работу. 20 миллионов долларов потеряли биржи Нью-Йорка. Но больше всех пострадали горожане — было разграблено более 2 двух тысяч магазинов. Городские власти объявили, что все жертвы ночного погрома теперь имеют право на получение кредитов под сверхнизкие проценты. Вот только мало кто поспешил воспользоваться этим «щедрым» предложением — большинство владельцев магазинов в районе Гарлема и Бронкса попросту закрыли бизнес. Электроснабжение города было полностью восстановлено только к вечеру 14 июля.
Между тем мэр Нью-Йорка Абрахам Бим, губернатор штата Хью Керри и президент США Джон Картер желали знать причину этой трагедии. Особенно мэр: в 71 год, да еще накануне выборов, он не хотел быть объявлен виновным и еще до начала официального расследования назначил козла отпущения — компанию Consolidated Edison Co. В ответ глава компании заявил, что мэр пытается «повесить на них всех собак, чтобы снять ответственность с городских властей». Руководство компании объясняло случившееся ничем иным, как промыслом божьим.
Действительно, расследование показало, что предотвратить эту аварию возможности не было. Жители Нью-Йорка и вся американская общественность в то же время искали ответ на другой вопрос: почему горожане устроили этот криминальный апокалипсис? Многие спрашивали себя: почему в аналогичной ситуации в 1965 году, когда город тоже остался без света, горожане помогали друг другу, патрулировали улицы, охраняя город от преступников, а спустя 12 лет устроили почти Варфоломеевскую ночь?
Специалисты назвали главной причиной озверения жителей Нью-Йорка экономическое положение жителей гетто — Гарлема и Бронкса. Безработица среди чернокожих в 1977 году выросла в два раза и составила 40 процентов! «Мы довели чернокожих до такого состояния, что они воспринимают себя не как людей, а как хищных зверей», — сказал в интервью журналу «Тайм» учитель одной из школ Нью-Йорка.
Максим Штарк, «Криминальные авторитеты и воры в законе»