Евгений Муравьев — создатель стихов для хитов Пугачевой «Речной трамвайчик» и «Широка река» Надежды Кадышевой, «Четыре лапы, влажный нос» для телесериала о Мухтаре. А еще автор либретто мюзиклов.
— Евгений Иванович, сейчас вы успешно работает в новом для себя жанре — создаете либретто музыкальных спектаклей. Чем же заинтриговал вас театр, заставивший обратиться к жанру мюзикла и оперетты?
— Театральные проекты позволили расширить диапазон возможных тем, уйти от «радийного» формата и хронометража песен, выстроить свою историю. Хороший спектакль может стоять в репертуаре театра годами, и люди на него будут ходить и ходить. Например, мюзиклы «Казанова» и «Леонардо», которые мы написали с композитором Кимом Брейтбургом, некоторые люди посмотрели по многу раз. Для авторов это лестно: значит, получилось так, как мы хотели. А век песни, увы, короток. Считанным единицам удается продержаться в эфире несколько месяцев, и тут же им на смену идут другие. Что уж говорить о песнях, которые останутся в памяти на года.
— Как поэт-песенник вы создали с композитором Кимом Брейтбургом немало хитов, которые исполняют звезды эстрады. А в жанре мюзикла давно сотрудничаете с маэстро?
— Все началось восемь лет назад с нашего с Кимом Брейтбургом мюзикла «Леонардо». Рано или поздно мы все перерастаем самих себя, и хочется нового, хочется развития. Поэтому путь от написания песен к созданию мюзиклов был для меня естественным. В мюзиклах меньше границ, чем в песенном жанре, больше возможностей высказаться. На данный момент в моем портфеле больше двадцати мюзиклов, как взрослых, так и детских, в том числе недавно созданные «Парижские тайны».
— Кстати, о «Парижских тайнах». Если обратиться к первоисточнику, одноименному авантюрному роману Эжена Сю, в нем тысяча страниц и десятки персонажей. Создавая либретто, что вы положили в его основу, чем пожертвовали, что сохранили?
— Мы стремились сохранить любовно-приключенческую линию романа. Развивая и слегка ее изменяя, мы попытались частично высветить и те социальные проблемы, о которых писал Эжен Сю.
— В одном интервью вы подчеркнули, что приступая к работе над либретто, специально побывали в современном Париже. Каким его увидели, какие ассоциации возникли с Парижем эпохи пресловутых «тайн»?
— Париж всегда останется Парижем, какими бы глазами на него ни смотрели. И у каждого он свой. В свой первый визит я открывал для себя Париж времен мушкетеров и королей, Париж бульваров и улочек, Лувра, Собора Парижской Богоматери. Потом были и Монмартр, и пляс Пигаль, и Сакре-Кёр. Вот они уже ближе к эпохе «Парижских тайн». Там не нужно было искать ассоциаций: в Париже многое бережно сохранено, и в этой обстановке совсем легко представить героев.
— Евгений Иванович, двадцать лет назад с песни «Ее Высочество», созданной для Ирины Аллегровой, вы успешно начали сотрудничать с композиторами и певцами. Трудно было стать «своим» в шоу-бизнесе?
— Везде добиваться успеха трудно, в любой ипостаси. Кроме труда и способностей, всегда хорошо иметь каплю везения в запасе, чтоб оказаться в нужное время в нужном месте с человеком, с которым ты настроен на одну волну. И потом, разовый успех мимолетен, необходимо держать форму, и быть достаточно ироничным человеком по отношению к себе и тому, что делаешь. Иначе легко сорваться. А каждая песня — забег на короткую дистанцию. С каждой новой работой нужно начинать все с нуля и доказывать свою состоятельность опять и опять. Игра в былые заслуги — дорога в никуда. Мне повезло на хороших и талантливых людей, с которыми я работал и продолжаю работать, дружен с ними до сих пор.
Более того, я благодарен им, что они появились в моей жизни. Это Ирина Аллегрова, впервые спевшая «Ее Высочество» и записавшая потом еще около пятидесяти моих песен; Игорь Крутой, в соавторстве с которым сочинены хиты «Речной трамвайчик» и «Ты знаешь, мама»; Ким Брейтбург и многие другие композиторы и исполнители. Пишу песни исполнителям разных стилей, пишу о любви, о жизни, о судьбе, отдельно для каждого певца или певицы, стараясь понять, какие они, чем живут, что близко и дорого только им.
— А как вы стали поэтом-песенником?
— Никогда не думал, что буду писать песни. Тем более что начну этим заниматься в 34 года. Стихами я, как и многие, наверное, грешил только на ученической скамье, писал для школьных КВНов, а дальше наши пути с поэзией разошлись. И вот, однажды, наслушавшись всего, что рекой лилось с магнитофонных кассет и звучало в радиоэфирах, решил, что смогу написать стихи не хуже. Сочинив на пробу двадцать пять текстов, решил их показать кому-нибудь из композиторов. В мае 1995 года, находясь проездом в Москве и узнав заранее окольными путями адреса офисов Игоря Крутого и Аркадия Укупника, оставил там свои опусы. Каково же было мое удивление, когда спустя пять месяцев в моей квартире раздался телефонный звонок. Игорь Крутой пригласил меня подъехать в Москву, чтобы подписать первые договоры на мои песни: из той подборки он отложил для себя больше половины текстов. А потом к ним добавились еще несколько, которые уже выбрал Аркадий Укупник. Когда я рассказываю эту историю, мне не всегда верят: явился человек с улицы, оставил композиторам тексты, потом ему позвонили и предложили сотрудничать.
— Песни на ваши стихи сейчас в репертуаре многих звезд, только мужчин в этом списке мало. Почему?
— Увы, мужчин на эстраде вообще мало. Я имею в виду настоящих, брутальных, мачо. Мальчиковые коллективы не в счет — в большинстве случаев они пишут сами для себя и вполне довольны тем, что получается. Поэтому остаются женщины. Да и мне просто нравится для них писать — палитра женских эмоций гораздо богаче.
Мария Федотова, Владимир Шлыков
http://nnews.nnov.ru