В памяти широкого зрителя Николай Ярошенко остался автором одного шедевра — картины «Всюду жизнь». Отношение современников к ней менялось от года к году — от принятия и восторга до обвинения в толстовстве и тенденциозности. Что пошло не так в истории картины?
Преступники — хорошие, государство — плохое
Внимание зрителя приковывает зарешеченное окно арестантского вагона. Мы следуем за взглядом узников, которые наблюдают за тем, как едят свободные голуби. Как тут не вспомнить пушкинского «Узника». В числе этапируемых — вдова с ребёнком, бородатый крестьянин, интеллигент и заключённый с чубом. Через разнообразные образы Ярошенко постарался показать, что каток пенитенциарной системы не щадит никого из народа.
Мы не знаем, виновны ли они на самом деле или несправедливо осуждены, но художник всеми средствами показывает, на чьей стороне должен быть зритель. По мнению Ярошенко, люди арестованы несправедливо — об этом говорят невинные выражения их лиц. Собственно, по этой причине и обвиняли художника в идеализации: преступники — хорошие, государство — плохое. На деле же, конечно, ситуация всегда сложнее.
Поначалу картину приняли с восторгом. И женщина вышла удачно, и ребенок, и композиция выверена. Загляденье! Однако вскоре критик за критиком стал уличать Ярошенко в тенденциозности: «Всюду жизнь» в профессиональных кругах стала картиной «Всюду тенденция». Находились и те, кто усматривал символизм. Например, звучали сравнения женщины с Мадонной, которая, скорбя, взирает на пташку.
Через 20 лет после кончины художника заговорили о его увлечении толстовством. Был ли он вхож в кружок поклонников идей Льва Николаевича, сказать сложно, но знакомы они были, причем довольно близко. В частности, Ярошенко приписывали следование идее, что любовь есть основа жизни и что жизнь всегда там, где есть любовь. Поклонники же Ярошенко понимали, что художник не мог быть таким плоским. Формулу «где любовь, там и бог», приписываемую полотну, они встретили насмешкой, настаивая на социальности сюжета и силе «мотивов гражданской скорби».
Ярошенко писал пейзажи, портреты. Кстати, пейзажи кавказского хребта обеспечили ему прозвище «портретиста гор». Все это составило художнику славную репутацию. Однако не хватало шедевра или скандала. Картиной «Всюду жизнь» удалось добиться и того, и другого.
Прибежище Льва Толстого
Николай Ярошенко родился 13 декабря 1846 года в семье отставного военного и, естественно, родители прочили ему карьеру отца, однако мальчик выбрал свой путь. Художественный талант, который его мать и отец старались игнорировать, молодой человек направил в конструктивное русло — будучи студентом Михайловской артиллерийской академии, он одновременно посещал Академию художеств и брал частные уроки рисования.
Николай Ярошенко вращался в кругу самых модных и интересных людей конца XIX века. Сергей Рахманинов, Фёдор Шаляпин, Константин Станиславский, Глеб Успенский, Дмитрий Менделеев и многие другие — все они были близко знакомы с Ярошенко и гостили у него. В доме Ярошенко в Кисловодске перебывали самые яркие представители русской интеллигенции. А Лев Толстой даже планировал скрываться у Ярошенко во время первого побега из Ясной Поляны.
Вращаясь в художественной среде, Ярошенко сблизился с передвижниками. Он даже был избран в правление общества и оставался его ведущим представителем вместе с Иваном Крамским в течение многих лет. Для современников он был вдохновляющим примером, человеком твердого характера, решительным и приверженным искусству.
Товарищество передвижников называло Николая Александровича своей совестью, а о его вкладе в географическое распространение движения и говорить не приходится. Заслуга Ярошенко во многом в том, что благодаря ему выставки уходили все глубже в провинцию, поддерживая идею движения, перемещения из пространства в пространство. Благодаря Ярошенко, выставки охватывали более 10 городов и объединяли тысячи людей.
Скончался художник скоропостижно 8 июля 1898 года: пройдя под дождем более 10 километров, он получил сердечный приступ и вскоре почил.
Снежана Петрова, «Дилетант»