Легендарной артистке исполнилось бы 85 лет
«Когда я в кадре, я предощущаю, как вы, зрители, улыбнетесь или заплачете, глядя на экран, — говорила Людмила Марковна. – Я живу и работаю только для вас».
«Я не затем сюда пришла, чтобы молчать»
Людмила Гурченко родилась 12 ноября 1935 года в Харькове. Ее отец был артистом Харьковской филармонии – аккомпаниатором-баянистом. Именно с папой маленькая Люся устраивала первые свои импровизированные концерты для друзей и соседей, и получалось так удачно, что вопрос о выборе профессии отпал сам собой: девочка будет артисткой.
Ей было пять лет, когда началась война. «Что я видела? Голод, холод, расстрелы, — рассказывала Гурченко. — Однажды в театре «Современник» ко мне подошел мужчина: «Вы меня не узнаете? Мы в детстве вместе воровали еду». Когда папа вернулся с фронта, мы выступали: он играл на баяне, я пела военные песни. У меня была безграничная родительская любовь».
В 1953 году выпускница школы Гурченко уехала в Москву и поступила во ВГИК. Когда девушка попала в легендарную мастерскую Сергею Герасимова, ей пришлось несладко. Учили там по системе Станиславского, Люсе пришлось ломать себя и бороться с огненным темпераментом, с привычкой к обильной жестикуляции. Это изжить не удалось: пластика рук, дававшая пищу пародистам, стала на долгие годы визитной карточкой Гурченко, знаком, выделявшим ее среди других артистов.
Многие считают, что актёрский дебют Людмилы состоялся в картине «Карнавальная ночь». На самом деле, первым фильмом была «Дорога правды», где героиня актрисы символически произнесла: «Я не затем сюда пришла, чтобы молчать». А вот спустя год на экраны вышла комедия начинавшего тогда режиссёра Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь».
Гурченко сумела не остаться актрисой одного амплуа: «Алексей Герман не побоялся и пригласил меня в «Двадцать дней без войны», — говорила она. — Эльдар Рязанов увидел меня в «Вокзале для двоих» в драматической роли. Кончаловский позвал в «Сибириаду». Конечно же, еще Никита Михалков. Его «Пять вечеров». Вот он чувствовал меня полностью, доверял мне. Помню, однажды он сказал, что есть актрисы, которые личную жизнь не променяют на хорошую роль. Потом указал на меня: «А вот она за хорошую роль может поджечь свой дом, потом, правда, будет раскаиваться, но роль сыграет». Жестоко, может быть. Но, наверное, он прав».
«Актрисе нельзя быть матерью»
Первым мужем актрисы был историк и сценарист Борис Андроникашвили, сын писателя Бориса Пильняка. «Ослепительная картина. Ослепительно остроумный язык. Ослепительная начитанность. Ослепительный аристократизм. Мог ходить с дырками и быть героем голливудских фильмов», – говорила Людмила Марковна. Во время трёхлетнего брака родилась дочь Маша, которую тотчас отправили в Харьков к дедушке с бабушкой. А потом был развод. Прощаясь, «умный и тонкий муж» выдал такую жестокую фразу о своей дочери: «Ну что ж, она будет расти без меня. У нее ничего от меня не будет, собственно, это уже будет не моя дочь». Маше пришлось нелегко, звёздность Гурченко никак не отразилась на её судьбе. «Мать я, честно говоря, никакая, — признавалась Людмила Марковна. — Актрисе нельзя быть матерью. Всё нужно отдавать или профессии, или детям. Я никогда не понимала, как это можно сочетать работу и детей. Лично я выбрала первый путь».
Вторым супругом актрисы стал приемный сын автора «Молодой гвардии» Александра Фадеева. Александр Фадеев-младший был актером, однако, как говорят, сгубила его страсть к спиртному. Вскоре они с Гурченко развелись, и актриса вышла замуж за Иосифа Кобзона. Они прожили вместе три года и расстались. Своего следующего мужа Людмила Гурченко повстречала через четыре года после развода. С Константином Купервейсом, пианистом в эстрадном оркестре под управлением Александра Горбатых, актриса прожила долгих 18 лет. Но брак также закончился разводом. Годы летели, а «вторая половина» и «верный друг» так и не находился. Людмила устала ждать и лишь в глубине души еще надеялась на личное счастье.
И тогда, во время съёмок фильма «Секс-сказка» по Владимиру Набокову, она познакомилась с продюсером Сергеем Сениным. «Поначалу мы не обращали внимания друг на друга, — вспоминала Людмила Марковна. — Я просто запомнила большого человека совершенно не моего плана. Как-то раз он подарил мне цветы. Затем мы больше года не виделись, а вновь пересеклись на картине «Люблю» и начали общаться в компаниях. Чтобы встретиться вдвоем — такого даже в мыслях не было! Но потом вдруг появилась такая общность, когда один говорит, а второй спохватывается: да я же только что об этом думал! Или Сергей провожал меня домой, а я чувствовала, что уходить мне от него не хочется. Без него пусто, а с ним надежно».
С ним она и отметила свое 75-летие. Ее портреты и интервью регулярно появлялись в глянце, о ней снимали телепрограммы – чего только стоит разухабистая «Марковна: Перезагрузка». Она ведь не думала становиться «мумией» при жизни. Судьба Греты Гарбо ее не прельщала. Доказательством тому – неожиданный дебют в качестве режиссера с картиной «Пестрые сумерки».
4 февраля 2011 года Гурченко поскользнулась у своего дома и сломала бедро. Была госпитализирована, на следующий день ей была сделана хирургическая операция, актриса вернулась домой. А 30 марта 2011 года муж Людмилы Марковны Сергей Сенин вызвал «скорую»: актриса потеряла сознание. Бригада выехала, но не успела. В доме в Трехпрудном переулке спасать было уже некого.
Подготовила Лина Лисицына,
по материалам Superstyle.ru, «Сегодня» , TvKultura.ru